Утром Судских затребовал ориентировку на Сладковского Михаила Менделеевича. Ответ пришел краткий: «Сладковский Михаил Менделеевич. 1917 года рождения. С 1937 года работал в аппарате Совнаркома. С 1950-го в аппарате Президиума Верховного Совета». Ни где работал, ни с кем работал, где крестился, женился — ничего нет. Умер два года назад. А ведь запрос Судских подавал в архив КГБ, где все про всех. С чего вдруг нет сведений?
3 — 14
Судских не напоминал Гуртовому о себе недели две. Луна пошла на убыль, и он разыскал его.
— Я держу слово, Леонид Олегович. Пора.
— А я думал, это была шутка, — удивился звонку Гуртовой. — Всего лишь обмен моей свободы на некую услугу. Меня ведь невозможно излечить, я консультировался.
— Вот как? Когда я давал вам слово, я был уверен в обратном. Собирайтесь, завтра едем.
При всей запущенности его болезни уверенность Судских была твердой. Примеры отсутствовали, но Судских видел Гуртового другими глазами — он видел его молекулярный портрет, и та часть молекул, которая отказалась служить организму, требовала восстановления. Только и всего. Чудес не бывает, но бывают чудаки с иным зрением.
Судских привез Гуртового на Сорокапятку под надзор Аркаши Левицкого, к целебному родничку.
— Морковный сок, свекольный, родниковая вода, массаж, прогулки на свежем воздухе. Все, — выложил Судских.
— Вы шутите, Игорь Петрович, — не поверил Гуртовой, считая, что его попросту заманили в ловушку. — Зачем?
Хотите пари? Через месяц ни один врач ничего не обнаружит!
— Полцарства! — поддался его уверенности Гуртовой. — Но на чем строится ваша уверенность? Вы знахарь?
— На простоте лечения. У вас идет распад костного мозга. Средств регенерации ткани современной медицине не известно, а древней — да. Слушайтесь Аркадия беспрекословно. И верьте мне.
Морковь морковью, но Левицкий владел искусством китайского массажа древней философской школы, когда весь процесс лечения сводится к будированию кровеносных путей В этом Судских доверял Левицкому, а в целебные качества родничка верил свято.
Перед отъездом он спросил Гуртового:
— Вам не доводилось слышать фамилию Сладковский? Михаил Менделеевич?
Гуртовой вопросу не удивился, вилять не стал.
— Отчего же? Вполне. Если вас интересует его дочь — это другое дело. Протеже в группу переводчиков составил ей я. Ей вменялось познакомиться с вами во что бы то ни стало.
— И все же отец интересует больше, — настаивал Судских.
— Кремлевский астролог, — сжато ответил Гуртовой. — Личность малоизвестная. Знаю только, он умер в один день с Кагановичем.
— Есть определенная связь?
— Возможно, — поджал губы Гуртовой. — Подробнее давайте поговорим об этом через месяц. Я хочу соблюсти условия нашего договора. Пока не время.
Ответ исчерпывающий. Раскрываться ран] ше времени Гуртовой не хотел, в исход лечения верил мало, торопиться незачем.
Но теперь было с чего начинать!
Выяснение личности Сладковекого Судских возложил на Бехтеренко, себе же отвел участок более интимный — через Любашу. Может быть, она не знает, чем занимался ее отец, но вехи жизни знала вполне.
Они созвонились. Любаша страшно обрадовалась ему.
— Я совсем не надеялась больше увидеть тебя! ли — Почему? Я вроде на юного ловеласа не похож, — возразил Судских с усмешкой.
— Влюбленную женщину не обманешь. Тебе искренне хочется видеть меня? Или…
— Очень, Любаша, — остановил ее Судских. — Как, скажем, сегодня? Ты располагаешь временем?
— Давай завтра? Я сегодня не совсем здорова. А завтра я тебя такими вкусными штучками накормлю! — промурлыкала она, и Судских не стал настораживать Любашу настойчивостью.
Что некоторое время занимало его мысли, так это разность оценок личности Любаши. Жена считала ее потаскушкой, аферисткой и в грош не ставила. Женская логика при оценке соперниц. Он же знал ее как человека, понимающего искусство, начитанную, умеющую создать уют и найти путь к сердцу мужчины. Так-то оно так, но его сударыня зрила в корень: не связывайся — сучка, и делиться тобою с ней не собираюсь — все мое.
К его удивлению, позвонил Бехтеренко и сообщил, что по Сладковскому он отработал. Часа не прошло!
— Как ты так быстро умудрился, а, Святослав Павлович? — не скрывал удивления Судских.
— Сам удивляюсь. Из двух разных половинок один зипун сшил. Сладковский непосредственно участвовал в поиске библиотеки царя Грозного по личному распоряжению Берии. Кстати, Смольников подтвердил: в семнадцатом веке книги находились в Выксунском женском монастыре.