Судских позвонил домой и, как случалось раньше, кратко, с пастельной окраской голоса сказал, что задержится.
— Не считай за дуру, Судских. — раздраженно ответила жена. — Знаю, пакость готовишь. Не хотела завтра на митинг идти, а пойду. И пусть только хоть одного мирного человека обидят, первая крикну: мой муж убийца!
— Сковородку обязательно возьми, миролюбиво подсказал Судских. — И колотушку не забудь. Стучи и кричи, стучи и кричи, помогает без мозгов. Ритм дает. Как у дикарей.
— Дур-р-рак, — изрекла она. Без злости.
— А ты у меня любимая. Какая есть. И спокойной тебе ночи. Твой муж оберегает покой.
— О-о-о-хх… Вот планида мне досталась. Спокойной ночи.
Отбой.
3 — 17
Отбой длился не так долго, как хотелось бы. Дежурный по управлению разбудил его в третьем часу ночи и доложил о происшествии на Ярославском шоссе. Якобы до роты УСИ двигалось к столице на шести грузовиках, не имея коридора прохода.
— Какие грузовики? — подхватился с дивана Судских. — Все передвижения закончились к нолю часов, везде движения были согласованы! Кто командир?
— Фамилии не назвали, сославшись на секретность передвижения. С поста требуют вас.
— Чей пост?
Двойной: милиция и ОМОН. На связи.
— Переключите на меня, — велел хмурый Судских и взялся за оперативную карту.
Дежурный поспешил дополнить:
— Наши все на местах, сверка каждый час. Это не наши, Игорь Петрович.
— Догадываюсь, — бросил Судских и взял трубку: — Здесь генерал Судских.
— Майор ГАИ Завалашин. Тут ваши ребята, товарищ генерал, без ордера. Ведут себя агрессивно. Со старшим будете говорить?
— А он рядом?
— Нет, в головной машине.
— Тогда сами поговорим. Сколько человек на посту?
— Пятеро, при оружии. Ваши с полной выкладкой.
— Так, майор: это не наши. Дальше посты есть?
— Пост ОМОНа, три человека.
— Пропустите, будто бы все утряслось. Отъедут — сразу объявляйте тревогу. Это чужаки, одним вам с ними не справиться. — Жестом руки он попросил дежурного пододвинуть оперативную карту и продолжил: — Блокировать группу будем за следующим постом. За десять минут я успею перебросить туда людей. Ваша задача — перекрыть колонне обратный путь. Согласны с планом?
— Нет, товарищ генерал. Я уже связался с оперативным…
Связь оборвалась на полуслове. Судских не питал иллюзий: пост перестал существовать, дальнейшее чревато серьезными последствиями. Не раздумывая Судских связался по прямой связи с оперативным дежурным МВД. Назвался, изложил ситуацию. В ответ услышал обвинения в превышении полномочий, и как результат рапорт о беззаконии УСИ с утра ляжет на стол министра.
— До утра еще четверть суток, — сдержался Судских. — А сейчас надо немедленно блокировать движение неизвестной колонны. Со своей стороны…
— Мне плевать на вашу сторону! — запальчиво кричал в трубку дежурный полковник. — Всюду вы лезете, никого не ставя в известность! — Ему, судя но всему, уже было известно о происшествии на Ярославском шоссе. — Вон что творите, для вас законы не писаны. За самоуправство ответите!
— Прекратите орать, как баба! — повысил голос Судских. — Немедленно информируйте министра и блокируйте самозванцев!
Больше говорить было нечего, согласия не получилось. Само собой, подымать министра среди ночи полковник не станет. Извечная вражда ментов с элитарными органами вылилась в грозную неразбериху, и медлить не приходилось.
— Моим приказом передайте командиру южного батальона выдвинуть роту прикрытия к Ярославскому шоссе — Окружная и остановить передвижение шести армейских грузовиков. Огня категорически не открывать, но все методы воздействия применить полностью, — передал он дежурному. — Я немедленно выезжаю. Бехтеренко принять управление, связаться с Воливачом.
От того, как четко сработает команда, зависело теперь многое. Милицейские посты могли открыть огонь, и ситуация станет бесконтрольной. Все шишки падут на Судских. Опасно и другое: самозванцы могли бросить машины, отказаться от камуфляжа, просочиться в столицу малыми группами, и что они затеяли, пока неизвестно. Ясно одно: скандала не миновать, а то и жертв. Милиция использует случай поквитаться с УСИ. Только ради чего?.. Ради элементарной пакости, нежелания работать вместе?
Мрачные мысли бродили в голове Судских всю дорогу до поста под завывание сирены его джипа. Езду с выхлестом, с каким по Москве носился чиновный люд, работники администрации главы страны, правительства и мало-мальски приметные сошки, Судских терпеть не мог. Сейчас было не до приличий и антипатий: любой пост ГАИ мог придраться, остановить машину УСИ, и зря бы тратилось драгоценное время. Судских стоически терпел завывание с и репы, сжав зубы.