— Знакомое имя, — заметила Македа. — Он из Византии?
— По-моему, из Транссибири, — сказал Баба.
Внезапно в беседу ворвался оглушительный трезвон, от которого все подпрыгнули. Звук смолк, потом повторился.
— Виновник вон там, — сказал/а Джери, показывая на древний телефон двадцатого века, располагавшийся в углу столовой. То был один из старых телефонов, подключенных к персональной линии Тенкаменина. С того момента как Анастасия оказалась здесь, они ни разу не звонили. Аппарат издал еще одну ударившую по нервам трель, прежде чем Тенкаменин велел слуге взять трубку.
— Это персональная линия его превосходительства Верховного Клинка Тенкаменина, — сказал слуга с некоторой неловкостью. — Как вас представить?
Он выслушал ответ, на его лице появилось встревоженное выражение, сменившееся раздраженным. Слуга положил трубку и вернулся к своим обязанностям.
— В чем там дело? — спросил Верховный Клинок.
— Не обращайте внимания, ваше превосходительство.
— А мне кажется, там что-то, заслуживающее моего внимания.
Слуга вздохнул.
— Это был тонист, ваше превосходительство, стонал и выл, как животное. Не знаю, где этот негодяй раздобыл ваш номер.
Телефон зазвонил снова.
— Мы могли бы его отследить, — предложила Македа.
Лицо Тенкаменина стало серьезным. Не сердитым, но озабоченным.
— Справа на аппарате есть красная кнопка, — сказал он слуге. — Она включает громкую связь. Будь так добр, возьми трубку и нажми эту кнопку.
Слуга последовал распоряжению, и немедленно из дребезжащего динамика полетел бессловесный вопль. Этот звук, похожий на стоны привидения, был бы гораздо более уместен в продуваемом сквозняками средневековом замке, а не во дворце Верховного Клинка. Он был настойчив. Печален. Безысходен.
Тенкаменин с громким скрежетом отодвинул стул, поднялся и подошел к телефону. Остановился рядом с ним и замер, глядя на аппарат и слушая жуткий звук. Потом наконец нажал на кнопку разъединения.
— Ничего себе, — сказал Баба. — Это было неприятно.
Он пытался превратить все в шутку, но Тенкаменин не был расположен к юмору. Он просто застыл, вперившись взглядом в телефон. Затем повернулся к Джери.
— Капитан Соберани, — сказал Тенкаменин. — Где сейчас ваша команда?
Джери огляделся/ась, не лучше остальных понимая, чем вызван этот вопрос.
— Или в городе, или на корабле. А что?
— Известите их, пусть готовятся немедленно отчалить. Мы поплывем с вами.
— Мы, то есть…
— То есть все мы.
Анастасия вскочила на ноги. Она никогда не видела Верховного Клинка таким. Он всегда выглядел невозмутимым. Сейчас, казалось, он был глубоко потрясен.
— Что происходит, ваше превосходительство? — спросила она.
— Это не случайный звонок, — ответил тот. — Полагаю, это предупреждение, и мы должны к нему прислушаться.
— Почему вы так считаете?
— Потому, — промолвил Тенкаменин, — что это был мой отец.
35 ● Реквием в десяти частях
Все начинается с молчаливого ожидания. Дирижер поднял руки, все взгляды сосредоточены на его палочке, словно она сейчас разбудит темную магию.
Сегодняшнее произведение — оркестровое чудо. Реквием, созданный и исполненный свистящими последователями Тона, Грома и мученика Набата. Реквием, исполненный в ответ на Высокоградскую прополку, совершенную за океаном.
Теперь вы слышите его? Слышите, как он растет и ширится на улицах Гавани Памяти? Бессловесная, безъязыкая литургия смерти в бессмертном мире. Сметающие все на своем пути потоки адского огня и серы. Всепожирающее пламя! Свисты как следует подготовились к произведению, которое исполнят сегодня. И для тех, кто слышит его, нет спасения.
Все пожарные машины были автоматизированы. И все же Грозовое Облако сконструировало их таким образом, чтобы за рулем сидел человек. Конечно, если бы водитель свернул не туда, машина взяла бы управление на себя и исправила бы ошибку.
Начальник городской пожарной команды часто думал об этом. В бытность свою простым пожарным, сидя за баранкой, он намеренно, ради развлечения, совершал ошибки — чтобы посмотреть, как быстро их отловит система и сколько времени понадобится автомобилю, чтобы вернуться на правильный путь. Наверное, Грозоблако могло бы использовать роботов вместо людей-пожарных, но оно никогда не увлекалось роботами и пускало их в ход только для рутинной деятельности, от которой отказывались люди.