— Давно не видел Хамби. Жив-здоров он?
Голос у Джамбота приглушенный.
— Крепкий, как дуб, — рассеянно ответил Асланбек.
Ему не терпелось начать разговор, но не было повода.
— Дай бог ему многих лет жизни. Хороший он человек.
Джамбот убрал руки со стола, стиснул пальцы.
— Как твоя отара?
— Прибавляется.
Наступило тягостное молчание.
— У трудолюбивого суп с наваром.
Гость подался вперед, он искал взгляд хозяина.
— По делу я у тебя, — четко выговаривая слова, сказал он.
Кивнул хозяин, мол, понимаю, что не развлечения ради ты здесь в поздний час.
— Жениться на Залине хочу! — выпалил Асланбек.
Джамбот резко откинулся назад, нервно засмеялся. Тут же оборвал смех, привстал…
— Я уже сказал твоему свату.
Снова опустился он на скамью, позвал:
— Где там невеста?
За дверью долго шептались, наконец, появилась Залина. «Что он задумал?» — Асланбек с тревогой смотрел на Джамбота.
— Вот ее ты избрал себе в жены?
Девушка, опустив глаза, молча стояла перед ними.
— Да!
Асланбек встал.
— Если она станет твоей женой, — поперхнулся Джамбот, откашлялся в кулак, — кто станет смотреть за больной матерью?
Сперва юноша опешил, не поверил своим ушам, а потом понял уловку, улыбнулся. Вскипел Джамбот, но от резких слов воздержался, теперь уже твердо произнес:
— Народ осудит тебя, если она оставит мать!
— Мое решение твердое!
Отец повернулся к дочери:
— А ты что скажешь?
В голосе Джамбота нескрываемая угроза. Однако Залина не дрогнула, но и не говорила ничего, ждала, что будет дальше.
— Вот видишь, не желает она. А я не могу пойти против ее воли, — Джамбот заерзал на стуле.
— Теперь другие времена, слава богу. Она сама знает, как ей быть.
Пораженный молчанием Залины, Асланбек протянул было к ней руку, но устыдился. Снова улыбка появилась на его лице. Может, от того девушка посмелела: она перевела взгляд на отца, и тому стало не по себе, встал, снова сел.
— Ты хочешь, чтобы его сваты пришли в мой дом? — с наигранной лаской в голосе спросил отец.
Она кивнула головой.
— Уходи!.. Ах ты…
Девушка убежала.
— Я сказал свое слово! — резко выкрикнул Джамбот.
— Хорошо… Но я все равно от своего не отступлю.
Закружился Джамбот по комнате, наконец, остановился перед Асланбеком, взял его за плечо, и тот почувствовал, как дрожит у него рука.
— Сядь.
— Да нет, поздно уже, пойду, — сказал Асланбек.
— Так слушай же. Удавлю ее прежде, чем она станет твоей женой, — зловеще, тихо произнес Джамбот.
Понял юноша, что Джамбот не сдается и все же сказал:
— Извини меня за многословие, но сваты придут к тебе..
— Пусть приходят, когда мертвые понедельник справят.
Поклонился Асланбек и вышел, а на улице подумал, что, наверное, он все же оскорбил Джамбота, поручив дело Буту. Ах, как нехорошо получилось, погорячился напрасно, не подумал, что для такого дела нужны Тасо, Хамби… Какого черта еще сам ворвался в дом мужчины? Да узнай об этом Хадзыбатыр, так ему головы не сносить. Ну, а если Джамбот завтра поведает об этом аульцам? Позор. Не слышал он, чтобы кто-то поступил подобным образом.
Незаметно для себя Асланбек вышел за аул, остановился задумавшись.
Надо поговорить с Хамби и Тасо… А если Джамбот не отдаст за него дочь — они уедут в город. Вспомнил слова Джамбота, что теперь другие времена, и усмехнулся в темноте, пошел через аул, в сторону гор.
Утром Хамби велел ему остаться, а сам повел отару. Добрый старик давал ему возможность выспаться, но только Асланбек собирался уснуть, прискакал на взмыленном коне Буту. Спрыгнул на землю, сдержанно поздоровался, расседлал коня.
— Залина прибежала к нам утром, — скороговоркой произнес он, но запнулся: Асланбек побледнел.
— Что случилось?
— Он избил ее.
— Так… Откуда ты узнал?
— Говорю тебе, она была у нас.
— Так.
Асланбек почувствовал, что затылок наливается свинцом. «Ах ты… ну подожди».
— Грозился сбросить ее мать Разенку в пропасть, если не отговорит дочь. Почему он против тебя?
Представил себе Асланбек плачущую Залину и встал.
— Она поклялась, что скорее умрет, чем выйдет за другого, — Буту старался подбодрить друга.
Асланбек бросился к коню, взлетел на него и ускакал.
В тесном, заставленном громоздкими книжными шкафами зале уместилось человек сорок. Шел закрытый пленум и, как всегда в таких случаях, он проводился в парткабинете. Тасо не был членом райкома, его пригласили как коммуниста, имевшего большой партстаж. Заседание продолжалось без перерыва три часа при закрытых окнах, и люди, изнемогая от духоты, расстегнули воротники гимнастерок и френчей, беспокойно ерзали на узких стульях, переговаривались шепотом. И только члены бюро райкома, сидевшие в президиуме, казалось, самым внимательным образом слушали доклад секретаря районного комитета партии Барбукаева о состоянии идеологической работы среди населения.