— Не все расследования поручались УСИ. Делом Горбачевых занимался первый отдел Воливача.
— Сошло с рук. Не понятно почему? А вас не интересовали истоки чеченской войны, а еще раньше афганской?
— В общих чертах. Не было смысла копать то, что стало историей. УСИ не поручались глобальные исследования.
— А сами как считаете?
— Интриги и амбиции первых лиц высшего эшелона власти.
— Вы мыслите грамотно, и мне лучше прояснить для вашего полного понимания картину. Афганскую интригу сплел не Брежнев, не Андропов, а Устинов от безвыходного положения. Личные дела. Но за афганской войной упрятали усиление антисемитизма в стране. Война в Чечне также отвлекала народ от главных причин ухудшения жизни. Ее развязали партократы, чтобы устроить передел власти.
Судских хотел возразить, но пожалел ослабленного Гуртового.
— А власть, — продолжал он, — прежние ошибки сваливает на ушедших и умело подсовывает массам идеологические корешки. Сейчас, похоже, кампания выживания евреев из России набирает ход. Воливач потворствует, а Гречаный везде насаждает казачество. Казаки практически оттеснили милицию, диктуют свои обычаи…
— Послушайте, Леонид Олегович, болезнь обострила ваши эмоции. Я думаю, погромы и черные сотни возродить невозможно. И ответьте мне на главный вопрос. Вы что, еврей?
— Нет. Хотя малая толика еврейской крови во мне есть. В ком ее нет? — печально отвечал Гуртовой.
— Тогда из каких соображений вы ратуете за них? — Тут уж Судских зацепился за внешне гладкий рассказ Гуртового. «Рыба, не скажу, какая». И как-то он ушел от чеченского вопроса…
— Как и вы, я делю всех на умных и тупых.
— Леонид Олегович, я не собирался вас исповедовать, вы настояли, так будьте искренним до конца!
— Игорь Петрович, я предельно откровенен, я не хочу тратить время нашего разговора на побочные темы.
— Чечня, по-вашему, побочная тема? Ее как раз я исследовал по заданию Воливача. Установили круг лиц, причастных к ее истокам. Ваше имя среди них. Пусть косвенная причастность, но очевидная. И не говорите о родстве с евреями, это установлено. Корни ваши из потомственных дворян.
— Зачем я стану наговаривать на себя? Я на смертном одре, Игорь Петрович, мое желание — помочь несчастным. Катастрофа в критической зоне «А» изменит многое, очень многое, евреям некуда будет податься. Преданным служением России я всеми силами старался остановить грядущую этническую катастрофу. Не истратив ни единой копейки, я возродил сельское хозяйство, люди охотно едут в деревню. Ради этого я перепланировал все поступления в бюджет, изыскал разумные средства, чтобы не ослаблять укрепление экономики, но прежде всего я утверждал миролюбие, чтобы национальный вопрос не заслонял усиление стабильности государства. Я враг русского народа?
— О какой этнической катастрофе вы говорите? — дождался Судских окончания эмоционального монолога. Он решил выслушивать все ради поиска истины, а Гуртовой, кажется, не спешил каяться. И в чем? Судских недоумевал. — Поясните, Леонид Олегович.
— Это целая программа, Игорь Петрович, о ней знают немногие. Всем евреям в Израиле тесно, действия террористов в последнее время заставляют коренное население покидать Израиль, а в Америке не сегодня завтра случится страшное. О грядущей катастрофе мы знаем давно и загодя готовили переселение в Европу, в частности в Россию. Свободных территорий хватает веем, а большинство эмигрантов — выходцы из России.
— Кто это мы? — подвигал Судских Гуртового.
— Обездоленный народ, Игорь Петрович.
— Может, международное масонство?
— Ну о чем вы говорите! — жалобно воскликнул Гуртовой.
— Ладно, — оставил тему Судских. — Простите, Леонид Олегович, при всей моей терпимости к вероисповеданиям и национальности я не уверен, что главы нынешней России и население с восторгом примут ваш план. Такое переселение вызовет открытую враждебность. Я не думаю, что эмигранты повезут в Россию средства со своих зарубежных счетов — это первое, а второе — в Сибирь на неосвоенный массив они нс поедут. Расселение будет идти но прежней схеме: один зацепился в столице, поможет остальным.
— Я это знаю, — слабо промолвил Гуртовой. — И готовил щадящий вариант.
— Не поможет, — твердо заверил Судских. — Выезжали евреи незаметно, прибывать будут массой. Представляете, что это будет? Красная тряпка для толпы. И ни одна страна в мире не примет массового потока переселенцев. А Церковь? Ей подобная конкуренция ни к чему. А сами коренные американцы, наконец? Евреи уезжают, а остальные хоть пропади? Вы же умный человек!