— Как он вел себя во время допроса Олбани? — спросил Макдермотт.
— Прекрасно. Просто замечательно. — Она замолчала. — Когда мы попытались разговорить профессора, он преуспел в этом деле намного лучше меня. Ему удалось узнать об аборте и беременности.
Макдермотт задумался.
— Думаю теперь, когда нам стали известны новые сведения, этот допрос предстает перед нами в ином свете.
В переговорную комнату вошел детектив Коэссл. Он распахнул свой блокнот:
— Майк, электропилу «Трим-метр» продают всего шесть розничных магазинов. Но за последние три месяца не продано ни одной.
— Спасибо, Том, — проговорил Макдермотт. — Но вы попросили сообщить, если кто-то попытается купить ее?
— Разумеется.
Когда детектив вышел, Макдермотт и Столетти вернулись к прежней теме.
— Постарайся не сосредоточиваться на личных эмоциях, — посоветовал он напарнице.
Столетти бросила на него подозрительный взгляд. Разумеется, она заслуживала лучшего обращения. Несмотря на ее предвзятое отношение к Полу Райли, Макдермотт считал, что Столетти — хороший полицейский. Впервые за время службы у него оказалась в напарниках женщина. Поначалу он был не в восторге от такого назначения, но Столетти стала самым лучшим его напарником за все время работы в полиции. Отсутствие тестостерона и адекватная самооценка позволяли ей сохранять ясность ума. Макдермотт не раз ловил себя на мысли, что полагается на ее интуицию не меньше, чем на свою собственную.
— Вопрос в том, — заметила Столетти, — связано ли новое убийство с предыдущими. Или это совпадение.
Он кивнул:
— В совпадение верится с трудом.
— Но это означает, что убийца — Пол Райли, — выдала она.
Детектив Бэкс заглянул в комнату:
— Шеф, у нас новости о Фреде Чианчио. Вы должны взглянуть на это.
— Мы продолжим позже. — Столетти посмотрела на Макдермотта. Они оба поднялись со своих мест. Макдермотт придержал ее за руку у двери.
— В лаборатории должны сохраниться результаты анализов, взятых у Бургоса, не так ли?
Столетти кивнула. У окружного отдела криминалистики имелся большой архив, который находился на западе города.
— Теперь у нас гораздо больше возможностей, чем в 1989 году.
Она одобрительно посмотрела на него.
— Вы хотите провести тест на ДНК у Терри Бургоса и его жертв?
— Да, — ответил Макдермотт. — И мы не будем ждать два месяца, Рики. Поторопи их. Сошлись на коммандера. Скажи, это дело первостепенной важности.
На пристани Гвендолин повернула большое колесо, прикрепленное к катеру. Я предложил ей помощь, но она отказалась. На ее лице появилось знакомое напряжение. Когда катер оказался на воде, она обернулась и посмотрела на меня так, словно хотела дать мне еще один шанс. Возможно, угадала, о чем я думаю, по выражению моего лица.
— Вы не любите воду?
Шелли вопросительно посмотрела на меня, стараясь скрыть улыбку. Она прекрасно знала, что у меня проблемы с плаванием. Проще говоря, я не умею держаться на воде. Я правильно двигаю руками и ногами и все равно постоянно иду ко дну. Однако в тот момент я был готов сделать что угодно, даже перелететь на дельтаплане через Анды, лишь бы разговорить Гвендолин.
Мы сели в катер, и она завела мотор. Катер был длинным, с плоской палубой, сиденья и перила по краям обтянуты белой кожей, спереди находились штурвал и приборная доска. К днищу катера было прикреплено нечто напоминающее большие лыжи, и он смахивал на гигантские водные санки.
— Это понтонная лодка, — пояснила она, выплывая из-под зеленого навеса. — Так, значит, вы осудили Бургоса? А теперь вы адвокат Гарланда.
Мне не понравилось, как она связала эти два имени. У меня возникло чувство неловкости. Примерно то же самое в свое время сказала мне Эвелин Пенри.
— Да. У него все хорошо, — добавил я, хотя она и не спрашивала.
— Не сомневаюсь, — пробормотала Гвендолин.
Я немного успокоился. Прохладный ветерок освежал, и жар от солнечных лучей уже не казался невыносимым. Мы заплыли на середину огромного озера, затем она остановилась и переключила мотор в нейтральную позицию. Вода зарябила сильнее, но понтон стоял ровно — без сомнения, это было одним из преимуществ данной модели. Я посмотрел на стоящие вдоль берегов коттеджи. На мостках и на большой водной горке играли дети. Крики людей, которые катались на водных лыжах или на катерах, вторили реву моторов и эхом разносились вокруг нас.
Поведение Гвендолин во время следствия вполне соответствовало тому, что говорил о ней Гарланд Бентли. Когда мы занимались делом Бургоса, имя Гвендолин пару раз всплывало на поверхность, но лишь потому, что нам не хватало свидетелей, которые хорошо знали Кэсси. Гвендолин была богатой испорченной девчонкой, Кэсси — невинной и одинокой. Но я так ни разу и не встречался с Гвендолин, поскольку она все время находилась за пределами округа.