А что мне еще оставалось делать? Предупредить Милтона я не мог. Поэтому я утешался тем, что смогу, по возможности, снизить количество жертв. Правда, я понятие не имею, за что нужно стереть с лица эту деревню и что такого сделали жители этой самой деревни, чтобы их убивать. Милтон-Милтон, ну почему ты не рассказал мне ничего про эту организацию?! Откуда мне знать, решительно они настроены или нет. Но не важно. Все равно, я убеждал себя в том, что первыми я буду спасать детей, и, по возможности, женщин. Действовать буду по ситуации, в общем.
Очутились мы на каком-то холме. Внизу была раскинута небольшая деревушка, которая начала уже светиться зажженным светом в окнах. На соседнем холме возвышалась мрачная груда камней, бывшая некогда замком, возможно когда-то жилым, но сейчас признаков жизни в нем не наблюдалось.
Мы начали спускаться с холма, и тут между деревьями увидели разожженный кем-то костер. Возле костра обнаружились два человека. Очень странных человека. От их вида в ступор впали все. Попробую их описать. Двое мужчин, в возрасте примерно тридцати – тридцати пяти лет. Примерно, потому что точный возраст у данных экземпляров определить было сложно. Одеты они были явно не по погоде, но, судя по всему, им было тепло. На одном из них было что-то оранжевое в ярких сине-зеленых пальмах. На втором что-то едко-салатовое в фиолетовых бамбуках. На головах у обоих были странного вида шапочки, цвет которых мог сравниться с радугой, из-под которых торчали в разные стороны дреды. Увидев их, Шарль скончался бы на месте. И почему он мне сейчас вспомнился? Ах, да, они были босиком. У одного в руках была зажата сигарета, другой играл на неизвестном мне музыкальном инструменте, напоминающем африканский барабан, и тихонько что-то подвывал. Назвать это песней было сложно, но почему-то цепляло. Сигарету они передавали друг другу после каждой затяжки, при этом глупо хихикая. Рядом с костром стояло ведро, наполненное какой-то травой. Я невольно сделал шаг вперед, и тут мой нос уловил сладковатый, до боли знакомый мне, запах.
— Боб, чувак, у тебя на Ямайке улетная травка, — произнес тот, который с бамбуками.
Второй, который с пальмами, поднял голову и вперил в нас мутный взгляд.
— Джонни, чувак, я с тобой полностью согласен. Глянь, назгулы…
— Чувак, мы в Нарнии.
— Ты гонишь, чувак, в Нарнии нет назгулов.
— Ты прав, чувак.
И тут Лео подался вперед и протер глаза. Эти двое подняли головы и, затянувшись, один из них произнес.
— Чувак, глянь, Леголас.
— Боб, чувак, Леголас не может быть назгулом.
Вообще-то Лео должно было льстить такое сравнение, но, судя по его выражению лица, он совершенно не мог понять: его сейчас унизили или оскорбили. Самое интересное заключалось в том, что никто не пытался даже напасть на них. Вероятно, Дети приняли их за каких-то неизвестных магических существ, от которых неизвестно чего можно было ожидать. Что-то в плане верблюда пошло не так. И, как оказалось, что Толкиен с его миром Средиземья – вечен.
— Джонни, Арагорн! — затягиваясь с наслаждением произнес, судя по всему, Боб, обратив внимание на меня.
Августа, не выдержав, как-то свысока спросила:
— Кто это?!
— Боб, глянь-глянь, это моя любовь, чувак.
— Чувак, какая любовь?
— Арвен, чувак.
Меня передернуло. Не удержавшись, я ткнул Августу локтем в бок и, еле сдерживая смех, прокомментировал:
— Слышь, чувиха, нас только что поженили.
— Деймос, ты что несешь, я замужем.
— А их это не волнует. Смотри, как получается: нас поженили десять секунд назад, а я уже не грязный голодранец, а милый Деймос.
Предугадать дальнейшее, в принципе, было невозможно, но следующее событие не вписывалось ни в один из раскладов. Эрик Кинади вдруг упал в обморок. Все невольно сделали шаг назад, не понимая, что вообще происходит. Судя по всему, Эрик не ожидал, что самый обыденный рейд, коих на его счету было, скорее всего, немало, сможет закончиться разводом с любимой женой. Причем, его мнение на сей счет абсолютно никого волновать не будет. Рядом с мужем прилегла отдохнуть Августа. От счастья, видать. Учитывая, что все мутации не известны даже Прекраснейшей, может быть в силах этих непонятных существ сотворить все, что угодно. Развод за пару секунд, например. Мутация свахи, а что?
— Чувак, ты что, их понимаешь? — удивленно посмотрел на меня Дефоссе.
— Чувак, да ты, похоже, тоже начал вкуривать тему, — сквозь смех и слезы пробубнил я.
Конечно, я их понимал. В мое последнее лето на Базе Эван заставил ночевать меня пару раз в казармах, где набирался опыта один паренек с Ямайки, которая на удивление многих не ушла под воду и сохранилась на том же месте. Одет он был не столь экзотично, но дреды и «чувак» стали его визитной карточкой. Даже Эван не смог его сразу отучить от этого. Однажды он обратился так к самому полковнику, что заставило Эвана принять более решительные меры. Не знаю, что он с ним сделал, но через неделю это слово исчезло из его лексикона, а дреды превратились в короткую стрижку. И кстати, он тоже увлекался сагой о кольце. Видимо, это у них местная реликвия, которую каждый обязан был прочитать.
Лео, кстати, находился в прострации после моего ответа.
— О, Господи, да кто вы такие! – У кого там нервишки сдали? А, это ты, неизвестный родственник Августы. И как тебя звать-то?
- О, Владыка Элронд! – вот значит кто ты, незнакомец и я не понял, а где «чувак»?
— Чувак, дочку-то в чувство приведи, — затягиваясь в очередной раз, произнес Боб, — а то девка-то у тебя на сносях. Чо она на голой земле валяется?
— Какая дочка? На каких сносях?
Я решил немного помочь с переводом и пояснил «Элронду»:
— Вот эта — твоя дочка, — я некультурно ткнул пальцем в начавшую приходить в себя Августу. — А на сносях она, видимо, от меня.
«Элронд» оказался покрепче своей родственницы. Он всего лишь свел глаза к переносице, но остался стоять на ногах. Остальные боялись даже пошевелиться.
И тут я решил, что пора с этим завязывать. Стоило Детям прийти в себя, как от этих двоих не останется даже кусочка, чтобы положить в гроб. И я почему-то в этом был абсолютно уверен. Вычислить, что это обычные люди, и что они не имеют к мутантам никакого отношения, да даже то, что они не являются магами, узнать очень легко. Только почему-то пока они этим не занялись. Взяв палку, я быстренько соорудил простенький телепорт, ориентируясь на виднеющуюся деревеньку, и бросил его этим двоим, надеясь, что сработает хватательный рефлекс. Надеялся я зря, палку они не поймали. Зато подняли ее с земли, чтобы посмотреть, а что это свалилось на них с неба. Дождавшись, когда они оба дотронутся до нее, я одним магическим импульсом переломил палку пополам, активировав тем самым портал. Сделал я это все очень вовремя. Потому что пришедшая в себя Августа вскочила и бросилась к тому месту, где только что находились эти двое, вопя что-то типа: «Я требую развод!»
— Поздно, дорогая, они уже улетели, и вернуться не обещали.
— КУДА?!
— В страну вечного кайфа.
— Где она находится?
— Тебе все равно туда никогда не попасть.
В следующий момент я понял, что перешел незримую черту в своих шутках. Эрик взревел и швырнул в костер первое, что попалось ему под руку. А первым, что попалось ему под руку, было ведро, доверху наполненное первосортной ямайской коноплей.
Вот собственно все, что я помню.
Некоторое время крестный молчал, задумчиво разглядывая книжные полки. Интересно, что он там увидел? Затем он вздохнул и кинул мне электроды, которые я неохотно присоединил к вискам, и запустил программу поиска. Через несколько минут импульс из моего мозга отразился на экране, и мы приступили к просмотру занимательного фильма.
Действие развивалось возле костра, из которого валил молочно-белый дым, накрывший и поляну, и, похоже, находившихся на ней людей. При этом не вся волшебная трава вывалилась из ведра на горящее дерево, часть осталась в нем, а само ведро, стараниями поразительной меткости Эрика Кинади, встало прямо в центр уже затухающего костра. Те остатки конопли, что были в ведре, стали тлеть и вносить свою лепту в окружающую реальность. Реальностью это назвать было сложно…