Решив разведать, что там впереди, прошла весь коридор — идти пришлось довольно долго, точно больше часа — пока наконец не уткнулась носом в еще одну дверь. Судя по всему, она вела наружу, за границы замка. Внимательно исследовала её, найдя механизм открывания, и нажала на необходимые точки. Дверь скользнула в сторону, снаружи пахнуло холодом, лесом и свободой. Жаль, что придется ждать, но не бежать же мне зимой, без теплой одежды, по горам, где каждый шаг может грозить опасностью? Взяв горсть снега, с удовольствием растерла его в руках, шагнула назад и закрыла дверь.
Подготовка к побегу шла успешно. Пару раз вечером, в полнолуние, пожаловалась на дикие головные боли, попросив отменить уроки и не беспокоить меня: «Ах, мне так плохо, что даже глаза открывать больно! Нет, пусть никто не заходит ко мне! И уберите еду, от её запаха мне дурно!» В результате меня без вопросов оставляли одну на целый день, даже служанки не заходили в мои апартаменты, так что если повезет, у меня будет фора во времени — ночь и еще сутки, прежде чем меня хватятся.
В середине зимы замок вместе с мужем покинула Лана — ей было уже тяжело мне прислуживать, так что они решили попросить расчет. Она очень расстраивалась, что ей приходится оставлять меня одну, а я была этому рада — менее всего мне хотелось, чтобы гнев родителей за мой побег хоть как-то зацепил ее. Новая служанка, Триса, была молчаливой и замкнутой, и мое общение с ней ограничивалось короткими приказами с моей стороны и «слушаюсь, тари» — с ее.
Удалось мне найти себе одежду. Ну как найти… Если честно, я просто украла её из прачечной, где оставляли свою одежду для стирки служившие в замке люди. Теперь в заветном сундучке ждали своего часа поношенные штаны, рубаха и куртка. А еще получилось стащить простенькое платье — в город лучше входить не в мужской одежде, не стоит привлекать к себе внимание. С сапогами пришлось сложнее — если пропажа поношенной одежды могла вызвать лишь раздражение и недоумение, то исчезновение довольно дорогой для простых людей обуви могло вылиться в полноценный скандал. Поэтому, стащив у одного из подростков-поварят сапоги, один я подбросила в конюшню, а вместо второго подсунула жившему во дворе псу выброшенный разорванный сапог. Так что хозяин сапог решил, что кто-то решил над ним подшутить и спрятал его сапоги на конюшне, а пес погрыз один из них. Второй сапог, который поваренок в раздражении выкинул, я подобрала и тоже спрятала. Конечно, ходить в чужой одежде и обуви неприятно, но я утешала себя тем, что это ненадолго — только добраться до Карона. Заняли свое место в сундучке и разные полезные мелочи: гребень, огниво, фляга, заплечный мешок — все это я потихоньку тащила в свое убежище.
Словом, к тому моменту, как в горах сошел снег, а земля зазеленела травой, я была полностью готова к побегу. У меня оставалось не так много времени — еще месяц, и родители смогут объявить о моей помолвке. Казалось бы, надо убегать как можно скорее, но я медлила. Почему? Стыдно признаваться, я попросту боялась. Боялась шагнуть из своего упорядоченного мирка в новую жизнь и встать лицом к лицу с проблемами, боялась ритуала маскировки ауры — и процесса и результата. Да мало ли чего еще? Кто знает, сколько бы я тянула, если бы не подслушанный разговор…
Надо сказать, что в потайном ходе в некоторых местах обнаружились слуховые отверстия. Для чего их предназначали строители — не знаю, я же с их помощью подслушивала, что творилось по ту сторону стены. Впрочем, интересным для меня оказалось только одно из них, то, что позволяло подслушать разговоры в кабинете отца. Несколько раз я уже это делала, но ничего важного пока не услышала.
Той ночью я решила, что сегодня можно будет услышать нечто полезное — отец вернулся откуда-то довольным настолько, насколько он вообще позволял себе показывать какие-либо чувства. Вопрос Варрэна на ужине он оборвал, заявив, что здесь не время и не место для таких разговоров. Так что как только смогла, я улизнула в потайной ход и принялась ждать.
Наконец я услышала стук двери и голоса.
— Отец, я тебя не понимаю, — голос Варрэна, — ты действительно хочешь отдать Рину в жены Каэхнору? Она ведь твоя дочь, неужели тебе её не жаль?
— Если все получится, как я задумываю, их брак будет коротким.
— Может, наконец посвятишь меня в свои планы, — голос Варрэна сочился ядом, — или твой сын и наследник недостоин доверия? Пока я знаю только одно — ты хочешь стать Владыкой и с этой целью заключил союз с Каэхнором. Вот только ты не думаешь, что он с легкостью предаст тебя?
— Ты что, думаешь, я не просчитал все возможные варианты? — голос отца был ледяным.