— Я учиться хочу, — помотала головой, — не нужны мне парни!
Мирт рассмеялся добродушно:
— Ну, нужны не нужны, а коль по сердцу придется, про все забудешь. Ладно, я вот что хотел спросить — ты верхом-то ездишь?
— Да, и неплохо, а что?
— Ну смотри, в караване можно ехать на телеге, как все бабы, либо верхом. Ежели в телеге — так это тебе платье надобно, да обувка какая там под него полагается.
— Я бы лучше верхом, не люблю в телеге трястись. Да и одежда мужская в дороге удобней.
— Ну, коли так, то на ярмарке я тебе подскажу, какого коня торговать. А оружие-то у тебя хоть какое есть? А то подобрал бы что из моего товара. Ты пользоваться им умеешь хоть?
— Оружие есть, кинжал, а пользоваться… Меня никто не учил, и не знаю, смогу ли я убить кого-нибудь…
Он покачал головой:
— Повезет — не придется убивать, вот только если поймешь, что сама умереть можешь — надо бить. Покажешь кинжал-то свой?
— Да, сейчас принесу, — я быстренько сбегала в комнату, где ночевала, и протянула ему кинжал в ножнах. — Вот, гляди!
Мирт вытянул кинжал из ножен и благоговейно уставился на клинок:
— Боги, гномья сталь! А ты у нас птичка с сюрпризами!
— Мирт, если хочешь, забирай его, я все равно не умею им пользоваться, а мне подберешь что-нибудь попроще.
Он взглянул на меня, как на умалишенную:
— Да ты что, в уме ли? От такого отказываться! Нет, не возьму. А ты его к себя привязала хоть?
— Нет, а как? Я даже и не знала, что это можно.
— Можно, надо предложить ему твоей крови и если примет — никогда не предаст, из руки не вывернется и врагу в руки не дастся! Давай, прям сейчас это сделай!
— Ладно-ладно, что делать-то?
— Возьми его в правую руку, уколи левую скажи мысленно: «я предлагаю тебе свою кровь, чтобы ты был мне братом и другом, пока Грань не призовет меня». Если все получится, он тебе ответит.
Я недоверчиво взглянула на Мирта, однако он был полностью серьезен. Решилась: была-не была, попробую, проделала все то, что он мне велел и чуть не упала, услышав «голос» клинка: «вместе до Грани!» Кровь, попавшая на клинок, словно впиталась в него, на несколько секунд металл осветился золотистым сиянием.
— Ну что, ответил он тебе? — заинтересованно спросил меня Мирт.
— Да, ответил. Спасибо тебе, я о привязке оружия ничего не слышала.
— Ну, какие твои годы! Я рад, что у тебя есть оружие по руке. Мечом ты не владеешь, а лук? Или арбалет?
— Ты прав, мечом не владею, и ни лук, ни арбалет в руках не держала.
— Жаль, у меня есть неплохое оружие — не такое, как твой кинжал, но все же. А может, возьмешь с собой, потом пригодится?
Я задумалась. Пригодиться оружие может, но ехать с ним… Нет, о чем я и сказала Мирту:
— Спасибо, но сейчас оно будет мне только обузой.
Он почесал бороду:
— Ладно, ты права. Тогда, коли поступишь в Академию, оружие покупай в лавке Сорта, что на Ратушной площади, да передавай от меня привет этому старому козлу!
— Непременно передам, — рассмеялась я, — а с одеждой что делать?
— Пока пользуйся тем, что даю, а на ярмарке прибарахлишься. Я подскажу, в какие лавки заходить. А пока отдыхай да сил набирайся, а то в чем только душа держится? — пробурчал он.
Глава 14
Следующие два дня прошли так, как и говорил Мирт: я отдыхала и набиралась сил. Много спала, гуляла в скрытом от посторонних глаз дворике и разминалась, пытаясь вернуть мышцам утраченную после ритуала силу. А еще мы много говорили с Миртом. Как я и думала, он оказался мудрым и много повидавшим человеком, а его рассказы о своих приключениях заставляли меня слушать его, открыв рот. Он родился в Кароне, отец его был кузнецом, да и Мирту прочили такую же участь, тем более, что он с детства помогал отцу в кузнице и любил работать с металлом, а в пятнадцать лет стал полноправным подмастерьем. Особенно удавалось ему оружие — уже в семнадцать за его клинками приезжали из столицы. Однако непоседливый характер не давал Мирту сидеть на месте, и в восемнадцать он сбежал с наемниками, проходившими через Карон. Судя по его рассказам, постранствовать ему довелось вдоволь: и по горам, и по равнинам, и даже по морю. Их отряд сражался и с тварями, поэтому Мирт с почтением откликался о магах — их помощь всегда была неоценима. А потом он встретил свою будущую жену и вернулся домой. Долго был кузнецом, а потом и лавку свою открыл. Впрочем, он и сейчас нередко брал в руки молот, хотя в кузне давно уже работали другие.