Я покачала головой:
— А мне так не кажется. Знаешь, не удивлюсь, если мастер видит в тебе своего будущего помощника, — я и в самом деле так думала.
— Да ладно! — явно не поверил он. — Рассказать тебе мою историю?
Я кивнула, и он, вздохнув, начал рассказывать.
Оказалось, Бирт сирота. Его родители умерли, когда ему было десять, и у него из родных осталась только старшая сестра Ирна, которая старше него на четыре года. Их семья была небогата, а со смертью родителей им пришлось совсем туго. Сестра пошла в услужение, а мальчишка оказался предоставлен сам себе. Жили впроголодь, поэтому ничего удивительного, что он начал подворовывать. Так он и познакомился с мастером Ларгом — попытался срезать его кошель.
— Срезать кошель у мастера Ларга? — мой тон был недоверчивым, да к учителю вообще невозможно незаметно подойти!
— Ну я ж тогда не знал, кто он такой! И он меня за руку схватил… Я уж думал все, каюк мне! — размахивая руками, рассказывал Бирт, — а он меня расспросил да и предложил в школе учиться забесплатно, да еще и форму дал! Вот я и учусь, когда закончу, наймусь охранником, а деньги сестре отдам, а то она горбатится за нас обоих. Будет ей приданое, — важно закончил этот еще маленький, но уже настоящий мужчина.
— Ты молодец, Бирт! Надеюсь, у тебя все получится!
Так за разговорами мы незаметно пересекли границу, что отделяла Средний город от Нижнего. Пусть и не обозначенная стенами, она была весьма заметной: уютные особняки с садами сменились на небольшие, стоявшие вплотную друг к другу дома, как правило двухэтажные. При этом на первом этаже нередко располагалась лавочка или мастерская, так что здесь было куда более шумно, нежели в богатой части города. Не было видно и праздно прогуливающихся людей, зато гораздо больше детей — собираясь в стайки, они играли и болтали прямо на улице.
— Вот, это и есть Северная улица, — сказал мне Бирт, когда мы вышли на весьма широкую для этой части города улицу, — она к Северным воротам ведет, потому её так и назвали. Уже недалеко осталось до мастерской.
И действительно, пара минут — и мы оказались перед необычно высоким для Нижнего города трехэтажным домом, выкрашенным в канареечно-желтый, слишком яркий для этой мрачной улицы цвет. Домик был явно ухоженным: свежая краска, по стенам вился плющ, окна сверкали. Над входом первого этажа висела заметная издалека вывеска, изображавшая сапог.
— Идем, идем! — потащил меня Бирт, не давая рассмотреть все вокруг, — насмотришься еще! Ох уж эти девчонки, лишь бы пялиться по сторонам!
Я с трудом удержалась от смеха, настолько уморительным выглядел он сейчас. Парень втащил меня за руку в мастерскую, навстречу нам поднял голову пожилой мужчина, чье лицо я пока не могла разглядеть — оно было в тени.
— Мастер Карнел, а я вам клиентку привел! — заявил этот нахал, — её Лин зовут, она в Школе (название прозвучало с редкостным для Бирта пиететом) учится!
Мастер усмехнулся и сделал шаг вперед, а я уставилась на него во все глаза, понимая, что я самая настоящая дура! Мне казалось знакомой фамилия мастера? Да, потому что она действительно была мне знакомой, я слышала её в незабываемой ситуации! В ушах снова зазвучали слова: «я, Раян эр Карнел…», и ведь говорил же Раян, что его отец сапожник! А сейчас, глядя в лицо мастера, я понимала, каким будет мой друг в старости, ведь он был просто копия отца, единственное различие — седые волосы и морщины старшего Карнела.
— Приветствую вас, нари…
— Нари Алиэн, мастер. Я хотела бы у вас заказать кое-что из обуви, правда, еще сама не уверена, что именно, — на самом деле больше всего мне хотелось расспросить его о Раяне, да только как это сделать?
— Хорошо, нари, присаживайтесь, — он указал мне на стул, затем повернулся к Бирту и наставил на него палец, — а ты, оболтус, сбегай-ка наверх, там Крина сладкие коврижки печет, угостит тебя.
— Ура! — Бирт подпрыгнул, и доверительно сказал мне, — у тетушки Крины самые вкусные коврижки во всем Тар-Каэре. Ну, я побежал!
— Беги-беги, — проворчал мастер, усмехаясь в усы, — вот же шалопай, а сердце золотое! Итак, нари, — он повернулся ко мне, — Бирт сказал мне, что вы в Школе учитесь? Неужто старый Ларг решил девушку ученицей взять? Он же клялся, что никогда больше!
— Больше? Значит, у него уже были ученицы? — мне было по-настоящему любопытно, о таком я ни разу не слышала.
— Одна была, об этой истории тогда на всех углах сплетничали, — он покачал головой, — ладно, нари, разувайтесь, мне вашу ногу померить надо.
— А история? — жалобно спросила его, разуваясь, — пожалуйста, мастер!