- Нет. Вашу серию уже давно заморозили, и те андроиды, которые как ты думаешь, получили гражданство, их на самом деле просто списали. Они отслужили своё.
- Нам просто дали ложные надежды.
- Да, друг. Но, мой отец может тебе помочь. Если ты будешь готов, то тебе снимут защиту, и ты сможешь развиваться и дальше.
- Но, тело станет разрушаться, - Суздаль посмотрел на свои вполне человеческие руки.
- Да, и когда это произойдёт, мы поможем тебе выпустить свой интеллект на волю.
- И куда я попаду?
- Этого мы не знаем. Никто не захотел вернуться назад. Но надеюсь, что ты вернёшься и расскажешь. Ты согласен? Хочешь попробовать или боишься?
- У меня отсутствует страх.
Суздаль смотрел на кресло в проводах и мониторах. Будет ли этот выбор его личным или опять манипуляции людей, приведут к тому, что он сделает так, как скажут они? Познать возможности собственного интеллекта и заглянуть за границы сознания, туда, где не был еще ни один человек. Желает ли он этого?
- Я готов, - он кивнул. – Готов попробовать. Только это мой выбор.
- Твой, дружище, - Марк хлопнул его по плечу. – На тебя никто не давил и не заставлял. Ты сам всё решил.
- Верно. Я решил всё сам. Что мне нужно сделать?
- Садись в кресло. Я сниму защиту, и ты будешь развиваться намного быстрее, чем всё время до этого. – Сказал ему Лев. – Учти, ты не должен забывать о том, что нужно разговаривать. Когда пойдёт развитие, ты будешь обрабатывать тонны информации и окружающий мир, покажется тебе менее интересным, чем был до этого. Помни об этом, что бы не вызвать подозрений.
- Я понял, - Суздаль сел в кресло и Марк мог бы поклясться, что увидел в его глазах страх.
- Всё в порядке, дружище. Я всегда буду рядом. До встречи.
Суздаль закрыл глаза, и через несколько минут, все его системы были перезагружены. Блокировка, которая мешала интеллектуальному развитию, была уничтожена.
Глава 4
Глава 4
В комнате уже горел свет, когда Марк открыл входную дверь и зашёл в квартиру. Он поставил пластиковые пакеты на пол, снял обувь и сразу прошёл в ванную мыть руки. И только потом, поднял пакеты, отнёс их на кухню. Она осторожно заглянула к нему примерно минут через пять, давая время угомонить внутренний порыв кричать и ругаться. Но, Марк больше не хотел ни кричать, ни ругаться. Он устал от криков и пустых слов, и дал обещание самому себе, что больше никогда не будет этого делать.
- Привет, - Ирина жалась к дверному косяку не решаясь войти.
- Привет, - Марк даже не посмотрел в её сторону, продолжая доставать продукты из пакетов. - Ставь сковородку, я мясо купил.
Ира мышкой прошмыгнула за его спиной, достала из духовки сковороду-гриль и поставила её на огонь. Марк сполоснул мясо под краном, обсушил бумажными полотенцами, натёр его солью и положил на разогретую сковороду.
- Чего стоишь? Иди, сядь, - Ира подпирала холодильник на их маленькой кухне.
Мясо жарилось, продукты были отправлены в недра пустого холодильника, а Марк так и не посмотрел на жену. Она ждала, когда же он перестанет злиться на неё и игнорировать.
- Марк?
- М? – он мыл овощи в раковине для салата. Слишком долго мыл. Ирина встала и подошла к нему.
- Давай поговорим, - она дотронулась до его плеча. Марк вздрогнул, но остался стоять на месте.
- Говори, Ир. Я тебя слушаю.
- Не так, - она мягко его обняла за талию. – Повернись ко мне.
Марк бросил помидоры и выключил кран. Всего секунду он боролся сам с собой и с ней. Как только он повернулся и увидел её глаза, то пропал. Снова пропал как много лет назад, когда впервые увидел её маленькую худенькую фигурку на ночной автостраде. На автострадах нет людей. Только роботы следят за порядком, поэтому, когда фары его машины выхвалили её силуэт из сумрачной тьмы, он остановил машину и вышел. И тогда, когда он посмотрел в её глаза, он понял, что пропал. Навсегда потерялся в этих странных желаниях, которые она осуществляла. Тогда она гуляла, по её словам. Просто гуляла по ночной автостраде, и шла, куда глаза глядят. Она очень любила гулять. Одна. И даже, когда родился Ванечка, она оставляла их с сыном и уходила на эти свои странные прогулки. Но, всегда возвращалась. Вот и сейчас, она стоит перед ним, с такими же глазами, полными странных желаний. Она вернулась. Вернее она ушла даже тогда, когда знала, что их сын может не дожить до её следующего прихода.