Как‑то почти сразу, когда сознание погасло (у меня до сих пор эхом шёл хруст позвонков), я снова открыл глаза и удивлённо покрутил головой. Что поразило, так это ясность в голове и никаких болей, вообще чистое сознание. Давненько у меня такого не было, года три — четыре, не меньше.
Я стоял на коленях или, похоже вообще сидел на заднице, судя по тому, что мои глаза были на уровне столешницы грубо сколоченного стола, за которым сидели пятеро парнишек в странных одеяниях. Тут меня повело вправо и из рук выпал поднос, который, как оказывается, я? держал в своих руках. На обувь сидевшего с краю на лавке парня упал кувшин и пять пустых глиняных кружек, заливая пахучей жидкостью сапоги и часть штанин. Да и я завалился на бок. Что за чёрт? Что всё это значит?
Упал я на спину, продолжая недоумевать, когда увидел, как этот парень с разъярённым лицом вскочил на ноги и нанёс удар мне по голове, после чего начал месить ногами моё тело под хохот дружков. Тут раздался чей‑то предостерегающей возглас и я ,залитыми кровью глазами, увидел нечто странное. В руках этого мелкого отморозка сверкнуло нечто похожее на хлыст кнута, только фиолетового цвета и испускающего мелкие искры по всей своей двухметровой длине как шаровая молния. Потом был замах, отчего кончик этого странного кнута задел угол стола и тот (вот странно), срезанный как будто лазером, начал падать на грязный пол. А потом с щелчком эта фиолетовая хрень опустилась на меня. Единственно, что я успел, да и то не осознанно, перекатиться на живот. Потом была чудовищная боль, от которой я потерял сознание. А я даже осознать не смог, что вообще происходит.
* * *
Территория Вольных Баронств. Городок Лешье, баронство Лешье. Трактир «Рыжая лиса».
Жестин Де Курье, вольный маг погодник, уже третий день находился в городе. Он со своими учениками прибыл по заявке одного из дворян, у которого из‑за засухи гиб урожай на полях, и в данный момент маг отдыхал после выполненной работы. В чём дело выяснить удалось не сразу, но Де Курье собственноручно сделанным поисковиком смог обнаружить в поле артефакт Древних, который и насылал засуху на поля шевалье. Тот сразу сообразил в чём дело и, собрав людей, направился к своему соседу (были у них какие‑то претензии друг к другу). А Де Курье, получив плату, направился в город. К сожалению, артефакт жадный шевалье отдавать отказался, тут он был в своём праве, находка была обнаружена на его поле. Поэтому маг печально вздыхал, попивая неплохое вино и с некоторым безразличием разглядывая обеденный зал трактира, изредка мысленно возвращалсь к артефакту. А ведь его можно было продать за два, а то и три золотых. Артефакты Древних ой как дорого стоили.
Народу в зале хватало, были местные жители, две группы поисковиков, пятеро учеников — практикантов из Академии Магии Империи Сауд, которые видимо только что вернулись с Мёртвых земель с одним из отрядов и отмечали своё благополучное возращение. Кроме них одарённых в зале больше не было.
Обедая со своими учениками в трактире, где они снимали одну большую комнату на всех, Де Курье случайно заметил как восьмилетний мальчишка, что работал у трактирщика половым, разнося явно тяжёлые для него подносы, вдруг зашатался и осел на пол под удивлённым взглядом мага. Он смог рассмотреть истинным зрением, как на миг голова мальчика окуталась тёмным облаком, после чего всё вернулось в норму. Но после этого явления, буквально через пару секунд тот и осел набок, облив штанину и обувь одного из учеников — практикантов Академии Магии, что сидели за столом. Это были пятеро учеников: четверо старших, и один подмастерье боевой магии.
Империя Сауд славилась своей магической Академией, в которой мог учиться любой одарённый. И надо сказать её стены практически всегда покидали маги, только изредка подмастерья, да и то из тех, что ленивые. Из‑за того, что на десять тысяч человек было всего по одному одарённому, да и то очень редко когда его способности к магии были сильны, на тех детей, у которых обнаруживался сильный дар, начинали настоящую охоту. Всем государствам нужны были сильные боевые маиг. А таких охочих стран было шесть, что имели свои магические школы, но всё‑таки Саудская Академия славилась везде. Баронства часто отправляли заявки в Академию и им для практики присылали учеников и подмастерьев, чтобы они набирались опыта, особенно в Мёртвой Пустоши.
Похоже, эти ученики были из такой группы, выполняя заявку мэрии города. Заявку в Академию могли подавать только официальные власти, частные этого права не имели, если у них не было своего мага, они обращались к вольным вроде Де Курье.
Это всё мелькнуло в мыслях Де Курье, в тот миг, когда один из старший учеников Академии с руной боевого мага на рукаве форменного плаща, получив порцию вина на свои сапоги, вскочил на ноги и разъярённо обматерив мальчишку, который лежал и недоумённо осматривался, начал его пинать. Жёстко, очень жёстко. После этого в руке ученика взвилась плеть Наргулы, серьёзного оружия против неодоспешенного солдата и с хрустом впечаталась в спину мальчишки, перерубив его практически пополам. Отчётливо было видно кости перерезанного позвоночника, которые начали быстро заполняться кровью.
Второго удара ученик нанести не успел, плеть столкнулась с посохом Де Курье и была перерублена пополам.
— Ты что творишь?! — разъярённо закричал маг и использовал «среднее исцеление», что было заранее заготовлено в посохе. К сожалению Дара самого Де Курье не хватало, чтобы создавать такое сложное и тонкое заклинание, сам он специализировался больше на «малом исцелении», а три ему сделал знакомый маг, после чего Де Курье перенёс заклинания в свёрнутом виде в посох. Два он использовал ранее, это было последнее.
К сожалению, для мальчика этого было мало, тут надо было или «чудотворное исцеление», или «высшее». Однако и одно «среднее» неплохо помогло. Рана затянулась и слышался шелест сращивания костей, но Де Курь,е имевший кроме звания мага — погодника ещё звание подмастерья — лекаря, прекрасно знал, что тут нужно ещё два средних или около сотни малых исцелений, чтобы до конца вылечить мальчишку.
Ученик, обнаружив около себя мага, хоть и погодника, скривился и сел на место, что‑то недовольно бурча, другие тоже затихли, хотя до этого подбадривали товарища добить косорукого щенка. Во всех государствах маги и дворяне были выше законов, у них были свои, упрощённые. Он не получит ничего серьёзного за это, можно сказать, преступление. Всего лишь штраф выпишут, оформленный как за порчу имущества, да об этом напишут в его листе практики, что отправят в Академию.
Подошёл трактирщик, ни слова не говоря, пнул в бок мальчишку, что всё ещё лежал без сознания. Было видно, что тот не имел тут никаких прав.
— Отродье Бездны, — успел пробурчать трактирщик. Как тут же был сбит «воздушным кулаком» из арсенала погодников. Над ним встал разъярённый маг, спросив:
— Сколько стоит этот мальчишка?
— Нисколько, — пробурчал тот, почёсывая волосатую грудь под рубахой и пытаясь встать. — Вольный он, сын начальника охраны купеческого каравана, что год назад побили на дороге. Он один жив и остался, видать тати пощадили мальца. У меня подрабатывает за еду.
— Я забираю его. Ельг! Езор! Берите его на руки и отнести к нам в комнату, — скомандовал маг своим ученикам, что встали у тела ребёнка.
Почему он это делал маг и сам не понимал, похоже, это было любопытство исследователя. Он хотел знать, что было с мальчишкой перед тем, как тот потерял равновесие. То облако было перемещением. Он это понял. Но что именно вселилось в ребёнка. Был ли это случайный выброс или всё же чья‑то направленная работа?