Настроение внутри клуба было приподнятым, но трезвым. Это были не новички с горящими глазами, а закалённые в рынке предприниматели и инвесторы, которые уже видели взлёты и падения. Их объединяло не только доверие к Fortinbras, но и ощущение, что они оказались в месте, где формируется новая финансовая культура. На фоне нестабильности снаружи, здесь всё было предельно чётко: отчётность, структура, защищённость и результаты.
Члены клуба делились инсайтами, тестировали гипотезы, обменивались шаблонами контрактов и презентациями проектов. Они обсуждали новые направления — цифровую дистрибуцию товаров, внедрение CRM-систем, логистические алгоритмы, поставки через Балканы, открытие офисов в Восточной Азии. Кто-то предложил стратегию выкупа обанкротившихся ИТ-кадров из США для локальных разработок, кто-то — открыть франчайзинговую сеть финансового консалтинга под брендом Fortinbras. Некоторые идеи шли в закрытую проработку, другие — отклонялись Августом лично.
К каждому отчёту, который публиковал Савва, участники относились как к полуофициальной директиве: читали внимательно, отмечали в комментариях, иногда спорили — но в рамках уважения. Когда появлялись редкие записки от самого Августа — это был момент тишины. Их сохраняли, цитировали, обсуждали. Это было как получать послание из центра будущего. Его стиль — точный, лаконичный, без пафоса — только усиливал впечатление.
Были и вызовы. Один из крупных участников предложил превратить Fortinbras в полноценную юрструктуру с уставом и распределением долей. Август отказался: «Механизмы силы не равны механизмам контроля» — написал он. Тем самым он дал понять, что Клуб — не кооператив и не компания, а интеллектуальная платформа, где авторитет не определяется формой, а результатом и доверием.
Август работал в основном ночью, уходя в долгие сессии наблюдений, построения алгоритмов, отбора лидеров из числа молчаливых наблюдателей. Он не общался напрямую — только через письма, метки, аналитические записки. Он не хотел стать кумиром. Он хотел стать причиной движения, не его символом.
Ядро его сети продаж тоже трансформировалось. Теперь Лёша стал управляющим логистической частью и бухгалтерией — он контролировал движение средств, курировал расчёты, организовывал ежемесячные отчёты и сводки по всем направлениям. Андрей перешёл в стратегический отдел — оптимизация схем, контроль маршрутов и координация поставок, прогнозирование рисков. Вика полностью взяла на себя персонал — от отборов до обучения новых «уличных операторов», она отвечала за дисциплину, культуру поведения и проверку мотивации. Мозоль — стал теневым куратором Паутины. Он контролировал расширяющуюся сеть на окраинах и за пределами города.
Структура Паутины выросла до трёх уровней — ядро, координаторы участков, и уличные исполнители. Для каждой зоны были заведены шифры, псевдонимы и отдельные бюджеты. Силовой блок тоже укрепился — теперь это были не просто пацаны с подворотен, а проверенные исполнители с чёткой иерархией. У каждого было задание, доступ к информации — строго по необходимости. Связь шла через два уровня фильтрации. Никто не знал, откуда идут приказы. Кроме Мозоля.
В середине декабря Август собрал всех в старой квартире дяди Васи. Они сидели на полу, на ковре, по кругу. И он впервые сказал:
— Вы все дошли до этого момента. Вы — мой фундамент. Я не знаю, куда мы придём, но знаю, что это возможно только с вами. Сейчас нам по 12, и это нас сдерживает. Поэтому мы перестроим структуру. Сеть ИП — это вчерашний день. С завтрашнего дня она будет заменена системой частных предприятий. Управлять ими будет нанятый директор и бухгалтер. Всё будет оформлено на дядю Васю. Это защитит нас.
Он достал листы и начал раздавать каждому:
— Здесь — ваши активы. Это то, что вы заработали. Вы можете забрать деньги, или разрешить мне и дальше управлять ими, но уже как активами с прозрачной отчётностью. Решайте сами.
Лёша нахмурился, но кивнул. Андрей — сразу подписал. Вика улыбнулась и сказала:
— Без тебя это не деньги. Это просто цифры.
Мозоль молчал долго, а потом бросил:
— Я за тобой, пока ты не подведёшь. А если будут опасения что можешь подвести — скажи честно, иначе потом пожалеешь.
Тогда заговорил дядя Вася. Он смотрел на всех, как на своих детей.
— Я никогда не думал, что вот так… Но вы дали мне смысл. Я верю ему, как себе. И если он говорит, что так надо — я подпишу всё, что нужно. И если нужно — пойду за вас в налоговую, в суд, куда скажете.
Август поблагодарил. Потом сказал главное:
— А теперь — впереди три года. До пятнадцати. И это будет время учёбы и подготовки. Вы все пойдёте в частные школы. Лучшую, какую найдём. Я уже ищу учителей — по экономике, стратегии, финансам. Не думайте, что всё будет легко. Но если пройдёте — никто нас не остановит.