Каждую ночь он делал пометки в дневнике. Одна из них звучала так:
«Страх — естественный спутник роста. Но если бояться каждый раз — останешься там же, где стоишь. Настоящий контроль — это когда ты слышишь голос страха, но не следуешь за ним.»
…
Перед Рождеством, когда в ICQ начали приходить поздравления, Савва прислал короткое сообщение:
«Fortinbras стал системой. Ты видишь дальше всех. Но не забывай, что ты не один. Я здесь. И мы справимся, если вдруг начнётся следующий шторм.»
Август прочитал, закрыл ноутбук и вышел на балкон. Снизу, в заснеженных дворах, дети лепили снеговика.
Тем временем фондовый рынок всё ещё находился в турбулентности. Nasdaq после стремительного падения продолжал балансировать на грани, потеряв за год более 45% своей капитализации. Индексы в Европе постепенно адаптировались, но доверие к высокотехнологичному сектору оставалось подорванным. Инвесторы массово выводили деньги из венчурных фондов, предпочитая золото, недвижимость и инфраструктурные облигации. Банки ужесточали условия кредитования. Некоторые крупные технологические компании сокращали персонал, продавали активы, а стартапы — исчезали с карты быстрее, чем появлялись.
На этом фоне Fortinbras смотрелся, как остров стабильности: дисциплина, чёткая стратегия и аналитика, позволившая пройти сквозь бурю без потерь. Участники клуба понимали, насколько редок такой результат, и это только укрепляло их веру в то, что они оказались в нужное время в нужном месте.
Постепенно клуб становился не просто аналитическим хабом, а бизнес-ангелом нового поколения — он инвестировал в людей и проекты, руководствуясь не стандартной моделью венчурного анализа, а логикой Августа: интуицией, стратегическим чутьём и знанием, которое он не всегда мог объяснить. К удивлению многих, сделки совершались быстро, без бесконечных раундов обсуждений и бюрократии. Если проект совпадал с внутренним компасом Августа — решение принималось за день. Он формировал вокруг себя репутацию «невидимого пророка», а Клуб — репутацию, где не просто дают деньги, а формируют реальность.
В числе первых вложений оказались небольшие стартапы, которые позже стали легендарными: среди них — сервис для обмена мультимедиа (вдохновлённый концепцией YouTube, который появится только в 2005), инструмент для онлайн-платежей, напоминающий будущую Square, и даже ранние версии облачных хранилищ. Также Август внимательно следил за Adobe, Nvidia, Salesforce, которые уже в 2000 году делали первые серьёзные шаги. Его вложения, пусть и скромные по объёму, пришлись на самый выгодный момент — когда никто не верил, что эти технологии выживут. Но он верил. И этого было достаточно.
Глава 30
Перекрестки
Начало нового года не принесло привычной передышки. Август встретил январь с таким уровнем нагрузки, что даже короткий сон стал редкостью. Информация приходила волнами: отчёты, предложения, сигналы от аналитиков, графики, за которыми нужно было не просто следить, а видеть тренды, улавливать ритмы. Fortinbras стремительно рос. Это уже был не клуб — это была система, которая жила своей жизнью, но всё ещё нуждалась в направлении.
Рост интереса был ожидаем, но темпы… Они превзошли самые смелые расчёты. В ICQ-переписках начали мелькать предложения от людей, о которых раньше говорили шёпотом. Представители старых капиталов, бизнес-группы из Польши, Чехии, Венгрии. Клуб становился узнаваемым. Его отчёты стали утекать за пределы закрытых каналов, и даже неофициальные переводы публикаций Саввы появлялись в нишевых финансовых блогах.
Савва держался спокойно. Он встречался с банкирами, представителями фондов, предпринимателями. Всегда говорил одно и то же: он представляет аналитическую платформу, построенную на внутреннем доверии и анонимности. Он не мог назвать имён. Но он мог показать цифры. И этого было достаточно.
Август, наблюдая за этим, понял: пора усилить защиту. Он не боялся конкретных угроз — он опасался хаоса. Слишком быстрый рост, слишком много точек входа. Он начал с простого: разделил Fortinbras на сектора, каждый из которых получил собственные каналы связи, доступ и протоколы. Аналитики не знали клиентов, клиенты не знали поставщиков решений, а кураторы проектов отвечали только за свои ячейки. Вся система стала многослойной, как зашифрованная архитектура.
Савва предложил создать внутреннюю службу безопасности — «серую команду». Не охрану, а фильтр. Людей, которые могли бы вовремя распознать нестабильность, конфликты интересов, попытки давления. Август одобрил, но добавил: для этой роли нужен не просто исполнитель, а стратег, знающий систему изнутри.