Резко постучавшись, я сразу же открыла дверь, чтобы зайти и начать неприятный для меня разговор и только увидев недовольно поджатые губы пожилой женщины, вспомнила, что надо было дождаться разрешения войти. В попытке занять инцидент, я неуверенно улыбнулась, после чего, прочистив резко пересохшее горло, поздоровалась.
- Доброе утро.
Судя по прищуренному взгляду и раздражающему постукиванию ногтя по столу, не такое уж оно и доброе. Дожидаться ответа я не стала и сразу же выпалила причину моего прихода.
- Я испортила ваш букет, за что приношу свои извинения. Могу, по вашему усмотрению, или приобрести что-то взамен, или компенсировать вам его стоимость.
Еще мгновение назад недовольное лицо бывшей балерины, вдруг стало задумчивым, что мне очень даже не понравилось. Крики и вопли я бы восприняла более спокойно. Судя по довольному блеску в глазах старухи, малой кровью отделаться у меня не получится.
- Специально?
Не совсем поняв вопрос, я решила уточнить, о чем идет речь.
- Что?
- Букет испортила специально?
Стараясь не показывать свою нервозность, честно ответила.
- Нет. Это была случайность. Корзину зажало дверьми лифта, когда я хотела в него войти.
Увидев в ответ на свои слова нахмуренное лицо, я напряглась.
- Так он вроде бы сломан.
Пожав плечами, я подтвердила слова Агреппины Никифоровны.
- Вот поэтому, букет и зажало.
Окинув меня обеспокоенным взглядом, пожилая женщина, выпрямившись в кресле, опять о чем-то задумалась. Хорошо хоть ненадолго.
- Значит так, эти цветы были от некогда дорогого мне человека, поэтому важны были сами по себе, как знак внимания и любви. Что бы ты ни купила, это уже было бы не знаком внимания, а желанием просто от меня отделаться. Мне этого не надо, так как осознание этого факта, не принесло бы никакого эстетического и морального удовольствия от созерцания букета. Деньги мне твои тоже не нужны. Поэтому, если хочешь загладить свою вину, придешь ко мне в час дня. Поможешь принять гостей.
- Как?
Я опять непонимающе уставилась на старушенцию. Недосып дает о себе знать заторможенностью.
- Накроешь на стол, будешь разливать чай по чашкам, ну и по мелочам еще что-то выполнять, о чем я попрошу.
Это из меня что, прислугу собираются сделать? Судя по всему, да. Но выбора не было. Уж лучше разливать час-другой чай по чашкам подружкам старухи, чем пить чифир из кружки в камере.
Кивнув головой в знак согласия, я уже, было, открыла дверь, чтобы выйти, но оказывается, так быстро меня никто отпускать не собирался.
- Я, конечно же понимаю, у вас, молодежи, сейчас свободные нравы, только прошу все же, перед тем как придешь ко мне, приведи себя в порядок.
Нахмурившись, я сначала окинула себя быстрым взглядом, после чего вопросительно посмотрела на чем-то недовольную балерину на пенсии. Та, тем временем, продолжила.
- Одежду сменить на что-то более приличное ты, конечно же, не сможешь, но хотя бы на голове порядок наведи.
Только после слов пожилой женщины я вспомнила, что утром так и не успела ни умыться, ни расчесаться. Сегодня явно не мой день. Покинул триста вторую палату, первым делом я заскочила в туалет, чтобы все же привести себя в порядок, и только после этого пошла в сестринскую, где меня уже ждала Сергеевна.
14
На удивление весь остальной день прошел в обычном темпе. За сменой памперсов, выносом горшков и мытьем полов, чуть не забыла о чаепитии, но мне напомнила о нем баба Вася.
Приготовившись стойко вынести все капризы балерины на пенсии и ее подруг, я неожиданно для себя, в конце посиделок, поняла, что получала от них ничуть не меньше удовольствия, чем хозяйка комнаты и приглашенные ею гости, даже несмотря на то, что именно мне приходится их всех обслуживать. Да и гости эти были не соседки по дому престарелых, хотя парочка все же присутствовала, а пришедшие навестить приму на пенсии ценители ее искусства. Среди них оказался один, пустить и пожилой, но все еще импозантный мужчина. Петр Сергеевич в течение всего чаепития не сводил восхищенного взгляда и Агреппины Никифоровны. Пожилая же женщина, принимала оказываемые ей знаки внимания со знанием своей значимости, но при этом, не унижая гордость мужчины. У меня было ощущение, что меня вернули на пару сотен лет назад, настолько все это смотрелось нереально в наше время. Нереально, но не гротескно. У меня от этой картины не возникало ни ощущения наигранности, ни карикатурности. А вот отголоски зависти - да, появились. Не злой, но все же. Я была бы не против, чтобы и ко мне кто-нибудь относился так же: уважительно и восхищенно.