— Ах, поэтому!
На лице Вениамина Львовича отразилось облегчение.
Перфилов, подумав, застегнул плащ ещё на две пуговицы.
— Я вас слушаю.
— Я провёл последнюю, если можно так выразиться, экспертизу, — выдохнув, заговорил сосед, — и выяснил, что негативные вибрации, пронизывающие наш дом, исчезли. Видите? — он, отступив, вытянул ладонь к Перфилову. — Нет вибрации!
— И что?
— Это значит, — понизил голос Вениамин Львович, — я изначально ошибался в объекте-инициаторе вибраций. Я считал этим объектом вас, в чём сейчас глубоко и ответственно раскаиваюсь! Видимо, где-то моя методика сбоит. Но и вы, Руслан Игоревич, вели себя в высшей степени подозрительно.
— И кто же тогда? — спросил Перфилов.
— Ну как же! — изумился Вениамин Львович, вздрогнув усами. — Разумеется, это был Николай, любовник нашей Веры с первого этажа! Он, простите, сыграл, так сказать, в ящик, и вибрации сразу же прекратились. Вот! Каково?
— Спасибо, я понял, — сказал Перфилов.
— Вы, собственно, не держите зла!
— Ни в коей мере! — уверил Перфилов соседа. — Извините, сплю на ходу.
— Да-да.
Перфилов закрыл дверь, снял плащ и прошлёпал в комнату.
Больше звонков не было, а если и были, то он не слышал — уснул. Сон был тревожен и сладок. Словно случилась авария, но ты чудом уцелел. Максимум — ободрал кожу.
Во вторник Перфилов долго сидел на скамейке у подъезда, сторожа появление Вовки.
Рядом с ним уместилась Леонида Матвеевна, избрав его благодарным слушателем последних, почерпнутых из телевизора сплетен. Перфилов узнал, кто из артистов с кем спит, кто из правительства больше всего наворовал, кто есть рыжий чёрт Чубайс и откуда к нам прилетают пришельцы. Слушал он рассеянно, но соседке большего и не надо было.
— Луна-то — искусственная, молодой человек! Да-а… И полая! Я, дура, и не знала, что она к нам всегда одним боком повёрнута. А вчера показывали, что с этой, с ночной-то стороны…
Поздоровался и прошёл в подъезд Вениамин Львович. Вскинув голову, обиженно и торопливо отстучала каблучками Лена.
— Извините, Леонида Матвеевна.
Перфилов поднялся и, якобы разминая ноги, пошёл к углу дома.
Шаг, другой. Кухонное окно, из которого умерщвлял насекомых Вовка, было всё также тёмно. Комнатное — плотно зашторено.
Где они там?
Перфилов остановился в метре от колеса прижавшегося к рябинке автомобиля и повернул обратно. Хоть с фонариком высматривай, подумалось ему. Прижимайся к стеклу и лови движение. Или они куда-нибудь по похоронам уехали? Могли ведь уехать… К родственникам Николая, к родителям.
Он почти прошёл мимо, когда сообразил, что за короткое время его прогулки кое-что изменилось.
Окно. В кухонном окне горела лампочка.
Перфилов отшагнул назад и остановился. В глубине кухни за столом сидел мужчина в мятой рубашке и хлебал из тарелки суп.
Мужчина был взъерошенный и небритый. Увидев застывшего напротив окна Перфилова, он приветственно вскинул руку. Перфилов вздрогнул и поспешил ретироваться.
В среду на подходе к дому его перехватил давешний участковый.
— Здравствуйте, Руслан Игоревич.
— Да, здравствуйте.
Они пошли рядом.
— Ваше?
Полицейский передал Перфилову чёрное пальто.
— Изъяли?
— Вероника Павловна передала.
— Да, наверное, моё.
Отряхнув короткую полу, Перфилов повесил пальто на сгиб руки.
— Вероника Павловна в воскресенье заявление на вас написала, — сказал участковый, — а вчера отозвала.
— По убийству?
— По совращению.
Перфилов остановился.
— И?
Полицейский пожал плечами.
— Я же говорю, отозвала.
— А Николай?
— Николай Полуяркий умер от кровоизлияния в мозг. Вот такие дела.
Перфилов вздохнул.
— Понятно. И у вас нет ко мне претензий.
— Нет.
— Значит, я могу разобрать арестантский набор?
Участковый посмотрел странно.
— Вы шутите или нет?
— Это я так, — сказал Перфилов. — Не знал, о чём думать.
— Мальчик о вас хорошо отзывался.
— Он — молодец.
Полицейский проводил его до подъезда.
— А мой уже взрослый, — поделился он. — Одни девчонки на уме.
— До свидания, — сказал Перфилов.
— Будьте здоровы, Руслан Игоревич.
В четверг Вовка тоже ни разу не показался во дворе.
Перфилов подумал: не случилось ли чего? И этот мужик на кухне… Странный мужик, так по-свойски ел. Или это Вера нового завела?
Ну не умер же Вовка!
Это бы сразу… Это не спрячешь. Заперли его, наверное.