Растению нужно не только тепло, ему нужна и влага. И та череда растительной жизни, что прошла перед нами от тундры до субтропиков, определена не только градусами температуры, но и миллиметрами осадков. В Колхиде и Бет-Пак-Дале летом одинаково жарко. Но в сухой Бет-Пак-Дале идешь по голой запекшейся глине, а во влажном колхидском лесу прорубаешь дорогу топором.
Влажно в Колхиде потому, что над нею лотком возвышаются горы. Воздух, поднимаясь по лотку, охлаждается и выделяет дождь, который поливает не только склоны гор, но и предгорную равнину.
Когда мы приближались с севера к горным хребтам юга, тепло нарастало, а осадки уменьшались. Но стоит массам воздуха с ходу удариться в горы и хоть чуть вскользнуть, подняться по их склонам, температура станет падать, а осадки расти.
Будто мы, поднимаясь в горы, обратились вспять и вновь, уже в обратном порядке, пересекаем пройденные зоны. Но пересекаем их в ускоренном темпе: когда двигались по плоскости, накапливали градус тепла примерно через полтораста километров, а в горах теряем градус тепла на каждых двухстах метрах подъема.
Горы с их лестницей зон занимают третью часть нашей страны. Поднимаясь с уровня пустыни где-нибудь на Тянь-Шане, мы первым делом минуем полупустыню, затем степь и, наконец, леса. Сначала сухие полукустарники на голой серой земле, потом редкая трава на каштановых почвах, потом густой ковыль на почвах, подобных чернозему, потом пятна ельников.
А после леса, казалось бы, нужно ждать тундру. И правда: в горах севера тундра идет выше леса — скажем, на приполярном Урале. Но в южных горах вместо тундры над лесом раскинулись высокогорные луга с невысокой, но густой и сочной травой, с обилием пестрых цветов.
Хоть мы, восходя, и пересекаем в обратном порядке те зоны, что лежат на равнинах, но это не значит, что условия природы повторяются сплошь. Термометр падает, но нет вечной мерзлоты, долго не скудеют осадки, не уменьшается наклон солнечных лучей, а их сила в разреженном воздухе даже нарастает. Поэтому горный лес и переходит не в тундру, а в луг.
И лишь дальше, еще выше, где совсем уж холодно, а осадки начинают убывать, жизнь клонится к ущербу. Но она борется до последнего метра. Бутоны пурпурного первоцвета смело пробивают холодный панцырь снега. Венчики цветков ночью хрупки от мороза, как стекло. А днем они оттаивают под лучами солнца наперекор всему.
Но вот скалы, осыпи, голый камень под ударами жестокого ветра.
И вечный снег.
Мы говорим «вечный», а он не перестает обновляться. Выпал, и если не испарился под ярким солнцем и не скатился лавиной, то слежался, уплотнился сначала в зернистый фирн, а потом в прозрачный лед и сполз твердым, ломким, но пластичным потоком ледника, зашумел в долине мутноватой рекой. И снова выпал и снова сошел.
Вечен не снег, а белый цвет на высях гор.
РЕКИ
Выпал и стаял снег, пролился дождь…
Вторгся сырой воздух с океана и отдал нашей стране влагу. Журчит вода ручейками, впитывается в землю, сбегает в реки и в конце концов стекает обратно в океан. Но стекает не вся: часть по дороге испаряется, и ветер уносит ее.
Впрочем, часть испарившейся воды может снова возвратиться дождем в пределах нашей же страны. Часть этой части стечет в общем потоке к океану, а часть опять испарится, и уже часть этой новой части снова где-то прольется… Так и борются две силы — солнце вздымает влагу в воздух, а земля ее притягивает. Итог борьбы можно выразить простым уравнением: сток с поверхности Советского Союза за ряд лет равен осадкам минус испарение. Все, что выпадет, и то, что просочится в землю, рано или поздно либо стечет, либо поднимется в воздух.
Дождем и снегом на поверхность нашей страны падает по меньшей мере 8 600 кубических километров воды в год — куб с гранью в 20 километров. С неба проливается 35 рек, равных Волге, текущей двенадцать месяцев подряд, 54 процента выпавшей воды испаряется, а 46 — стекает. Вот эти-то 46 процентов всего дождя и всего снега и есть сток наших рек. Они могли бы заполнить Азовское море меньше чем за месяц.
По руслам рек уходит почти половина осадков. Но это вывод для Советского Союза в целом. А внутри страны от места к месту сток колеблется. Здесь реки многоводны, там — скудны. Ткань речной сети то плотна, то редка. В теплых краях больше доля испарения — значит, меньше доля стока. В холодных краях доля испарения падает — значит, доля стока возрастает.