—Идите вы к черту, Анатолий! Надеюсь, что больше не увидимся!
Выбегаю из кабинета, и направляюсь в машину отца, который сел следом за мной, мы возвращаемся домой.
14.
—Вероника, я рад, что ты здорова.
Ничего ему не отвечаю, придерживаюсь своего плана.
—Прости, если я был груб с тобой, дочь, ты должна понять меня. Ты чуть не разрушила то, что наша семья строила много лет. Я рад, что всё обошлось.
—Иначе ты бы убил меня? Или выгнал из дома?
—Нет, конечно, но дела были бы плохи. Ты уверенно веришь этому парню, но почему он так и не объявился?
—Потому что ты ему пригрозил.
—Нет, я не имею к этому отношения. Он хотел одного, это переспать с тобой, тут же и дураку понятно по вашей переписке. Сейчас он понял, что дело гиблое, и оставил тебя. Я уверен, у него уже другая девушка.
Ничего на это не отвечаю.
Так и прошёл целый месяц после этой ночи. Плохие воспоминания улетучиваются, оставляя в памяти положительные эмоции. Если мне всю жизнь придётся мучатся в таком образе жизни, то я мысленно останусь именно в том дне, до приезда домой.
Постепенно отец начал проявлять ко мне добродушие, и первым жестом была выдача телефона, правда подключена к родительскому тарифу, они видели все мои сообщения и поисковые страницы, поэтому можно сказать, я им пользовалась крайне редко.
Следующим этапом стала поездка к семье Дмитрия. Мне необходимо было познакомиться с его родителями, а потом уже уточнять все детали свадьбы и торжества. Тот самый уикенд, который пошел крахом. Весь этот месяц мы не виделись с Димой, и мне даже не хотелось, но пора было возвращаться в клею жизни.
—Всем здравствуйте, семья Смит. Как вы тут поживаете?
—Без тебя очень неплохо – сухо ответила ему я.
Никто, кроме него это не слышал, и хорошо.
—Не вини меня во всех бедах, Ника.
—Вот еще.
Мама спустилась к нам, Леонид загрузил сумку в его машину. Попытка номер два, мы едем к его родителям.
—Как твои дела, Вероника?
—Жить буду.
—Ты на меня обижена? Что я сделал?
—Ты кинул меня там! Просто взял и уехал, Дима.
—Я поехал за помощью, иначе мы оба бы не выбрались от туда, а сейчас посмотри, мы живы, здоровы и все получили по заслугам.
—О чем ты?
—Этому отморозку не поздоровилось, на него наложили арест на 15 суток. Я лично позаботился о том, чтобы он считал эти дни кромешным адом для себя.
—Сам не могу, других попрошу?
—У меня есть деньги, я могу себе это позволить.
Оставшуюся часть дороги мы ехали молча. На горизонте, стали появляться очертания большого одноэтажного дома с различными пристройками, увидела длинный бассейн, баню и конюшню. Атмосферно и уютно, так по-домашнему, без особых понтов.
Нас встретила седая женина, низкого роста, в аккуратном платье в пол, шелкового кроя и вязанный шарфик, волосы собраны в косу сверху.
—Здравствуй, Вероника. Я Адель, мама Дмитрия. Как поездка? Не вымотала вас?
—Здравствуйте. Всё хорошо, спасибо.
Женщина мило улыбнулась, и проводила нас в дом. Взяла меня за руку и показала комнату, в которой я буду ночевать.
—Ты когда нибудь парилась в настоящей русской бане?
—Ой, нет, там же очень жарко.
—В этом вся её прелесть. Мы тебе всё покажем. Эдуард сегодня задерживается, Оливия летала в другую страну, у неё наконец появился постоянный ухажер, и отец поедет их встречать ночью с самолета.
—Надеюсь, она счастлива.
—Как никогда. Вся светится.
Я честно от чистого сердца рада за неё, возможно она перестанет быть такой сукой.
Мы славно поужинали, правда Дмитрий не остался на ночь, ему якобы срочно нужно было уехать по работе, а я выслушав все указания матушки, направилась в баню. Адель прекрасная женщина, такая чуткая, внимательная, даже не понимаю, как могли появится такие исчадия ада в виде её детей.
Сажусь на полок бани. Температура градусов сто, это я конечно утрирую, но такая духота, с меня стекают обильные капли пота, всё золото обжигает тело, а Адель еще говорила, что нужно поддать кувшин воды, если станет холодно, но если станет еще жарче, я тут умру!
Решила лечь в полный рост, потому что наверху жара больше, а на полке он распределяется равномерно. Только я начала расслабляться и привыкать к обстановке, как дверь открылась и в парилку кто-то зашел.
—Адель, я раздета, подайте полотенце.
Поворачиваюсь, чтобы забрать его, но вижу напротив Глеба. Я теряю дар речи и вместе с ним рассудок.
—Ты?
Но он ничего не говорит, стягивает с себя боксеры и с веником идет ко мне. Я сразу фиксирую взгляд на его агрегате, он такой большой, розовый и аккуратный, затем поднимаю глаза на него, но вижу лишь одну похоть, снова эта пожирающая энергетика, от которой я теку, как сучка. Глеб разворачивает меня на спину и встает рядом, слегка нависая надо мной. Берет кувшин с водой и выливает его на камни, жар ударяет по нашим телам и я вся морщусь от боли, а он берет веник и начинает интенсивно проходить по телу, начиная с ног, щиколотки, колени, бедра, живот, грудь. От ударов пар еще больше бьется, кожа покрывается мурашками, а мне тяжело дышать. Хотя рядом с ним я всегда дышу неоднозначно. Попарив меня, он откидывает веник, и руками раздвигает ноги в стороны.