«Винсент Ван Вог – твой личный дизайнер! Будь неповторимой!» – пишет он, но не испытывает удовлетворения. Требуется больше конкретики. Больше точности.
«Поп-арт на твоей попе!» – гигантскими буквами выводит парень на салфетке, что предназначалась для слизывания пыли. Находка новая, но слишком топорная. Слишком прямая.
«Арт-попа» – озаглавливает проект юноша. Ещё немного раскинув мозгами, Дали продолжает рекламировать блузку с фантиками: «Стань сладкой, как Алёнка!» Эта изюминка погружает Дали в полный кайф! Да, материал ещё отшлифовывать и отшлифовывать, но костяк уже есть. Пусть и сырая, но задумка уже существует в его голове. Дали впервые в жизни ощущает себя окрылённым и налитым соком. Он впервые делает то, что хочет сам. Все его увлечения смешиваются в единый коктейль, и он неспешно пьёт его через фигурную трубочку, смакуя каждый глоток. Под натиском воодушевления он уже фантазирует великое будущее. Они создадут собственный магазин с уникальным и, главное, современным товаром, разработают собственный логотип, запустят рекламу, их заметят, их сделают популярными…
В мечтах всё выглядит лёгким и простым, но на деле вряд ли их оценят по достоинству. Множество тонкостей и нюансов, касаемых образования, формальности, изготовления одежды и аренды страшат своей серьёзностью, но «Арт-попа» должна жить.
Нирвана
Лох, наконец, находит расчёску и распутывает свои патлы. Клочья волос застревают в зубьях, но гладкие уложенные пряди кардинально меняют его образ. Как бы его ни томило однообразие безгероиновой жизни, он не может не признать, что ему становится значительно лучше. Сон ещё не нормализуются, но перестают мучить постоянные запоры. Регулярное питание тоже идёт на пользу. Кожа, пусть и не столь заметно, обретает более здоровый вид. Даже угревая сыпь сбавляет обороты. Когда гнев на Андерсена за то, что тот постоянно вмешивается в чужие дела и не оставляет в покое, утихает, и взгляд на ситуацию делается более трезвым, парень понимает, что тухнуть и гнобить себя дальше просто невозможно. Необязательно посвящать себя чему-то высокому. Необязательно себя духовно прокачивать. Обычного человеческого счастья будет достаточно.
Теперь и он грезит о путешествиях к морям. Теперь и он хочет цвести и благоухать, словно свежий весенний ландыш. Конечно, Лоху не удаётся надолго задерживаться в позитивном настрое: тени неблагополучного прошлого наползают на нынешние дни и воруют надежду на светлый исход. Часто у Лохматого опускаются руки, когда он представляет, сколько терпения и упорства потребуется для восстановления и реабилитации. Он всё ещё считает себя биомусором. Биологическом хламом. Пропащим торчком, готовым сорваться в любой момент, стоит только услышать слово «чек» или «приход». Но, по крайней мере, он сопротивляется унынию. Он карабкается по отвесному склону со дна пропасти. И верит. И хочет спастись.
Чтобы не гнить в отчаянии и простынях, он, по совету Андерсена, старается организовать своё время. По утрам Лох умывается и регулярно стирает свои вонючие вещи. После совершает несколько жалких кругов вокруг не менее жалкой пятиэтажки и по полчаса ходит по лестнице, тренируя мышцы – он решил начать с небольшой нагрузки. Пока занимается, слушает «Нирвану», и именно их песни поддерживают парня в тонусе и вызывают эндорфины.
После зарядки они вместе с Мэрилин выпивают по кружке милка. И лакает молоко парень шесть раз в день. Минимум. Андерсен говорит, что вычитал это в какой-то книге по психологии. За милком следует чтение. Лох берет всё, что попадается под руку, но предпочтение отдает Паланику и, конечно же, Францу Кафке. Он хочет на своём примере доказать, что в какого бы страшного насекомого человек не превращался, он всегда может вылечиться.
С каждым забегом дохляк улучшает свои показатели и приобретает целеустремлённость. В наушниках жужжат слова из песни «Dumb»:
«The sun is gone,
But I have a light.
The day is done,
But I'm having fun,
I think I'm dumb
Or maybe just happy…
Think I'm just happy…»
И парень действительно попадает в нирвану. Блаженное освобождение делает его лёгким, словно один бит, а спокойное течение мыслей – отрешённым наблюдателем. И это самый красивый штамп.
Дядюшка Черри
Кончается ноябрь, и вместе с ним у Купидона кончаются деньги, вырученные продажей веселящего снадобья. Поскольку он один отвечает за готовку и покупку продуктов, следует немедленно раздобыть кругленькую сумму маней, чтобы не сосать вечером лапу. Фарфоровый блондин помнит о своей заначке, и потому решает наведаться в родную квартирку и заодно захватить тёплые вещи, да набрать ещё какого-нибудь барахла. Цветов или животных у Купидона не водилось, так что переживать не о чем, но его хоум всё равно долго оставался бесхозным. Наверняка клиенты потеряли своего папочку. Даже хитрая совесть угрожающе клацает зубами.