- Недостаток тренировки. Двоим стрелкам нужно время, чтобы сработаться.
- У них его было вполне достаточно. Около часа я просматривал бортовой журнал, потом включил тревогу.
- Внимание! Тревога! Всем занять боевые посты! - объявил я в микрофон, после чего приказал компьютеру: - Керрен, симулируй цели так же, как час назад, в течение сорока минут. Запиши результаты.
Помню, когда я был гардемарином, прямо-таки изнывал на подобных учениях - такими нудными и утомительными они мне казались.
Посыпались доклады со всех постов:
- Пост связи готов, сэр!
- Машинное отделение готово, сэр!
- Огонь!
Я нервно зашагал по мостику, поглядывая на экран. Меткость возросла, пораженные цели то и дело исчезали с экрана - стрелки втянулись в работу. Затем меткость стала падать - сказывалась усталость. Прошло довольно много времени, и у стрелков открылось второе дыхание, количество пораженных целей увеличилось. Вдруг все цели исчезли с экрана.
- Время истекло, сэр,- последовал доклад компьютера.
- Спасибо, Керрен. - Я взял микрофон. - Отбой.
Трое суток подряд я проводил учения по стрельбе, по действиям в условиях декомпрессии, пожарные учения и еще много других. Экипаж был вымотан до предела. Я носился по всем постам, выискивал недостатки, придирался к каждой мелочи. Я балансировал на краю пропасти - матросы с трудом скрывали свою враждебность. До бунта оставался один шаг.
Подавленность у Филипа сменилась апатией, и это было еще хуже. К любой моей похвале, к любой шутке он оставался совершенно равнодушным. И, не выдержав, в конце концов я пригласил его в офицерскую столовую выпить кофе, а заодно поговорить.
Филип безучастно созерцал дымящийся кофе.
- Мистер Таер... - Нет, это слишком официально. - Филип. Если со мной что-то случится, командование кораблем перейдет к тебе.
- Так точно, сэр.
- Мы все умрем, не сомневаюсь,- выпалил я. Он поднял наконец голову и уставился на меня.
- Филип,- продолжал я,- признаться честно, я не знаю, что делать. Как сохранить в такой ситуации достоинство, благородство. Понятия не имею, как быть.
- Сэр...
- Дай мне договорить, Филип. Не многие выживут. Я смирился с мыслью о том, что всю жизнь проведу здесь, на борту "Дерзкого". Может, осталось уже совсем немного. Нет, я не покончу с собой. Ни за что! Это большой грех. Но экипаж долго не выдержит. Они взбунтуются и убьют меня.
- Сэр, если вы объясните им...
- Что объяснять? И так все ясно. Я не могу предложить им выход. Просто выполняю свой долг, сохраняю верность присяге. Пытаюсь поддерживать воинскую дисциплину, потому что "Дерзкий" - военный корабль. Никто не отстранял меня от должности, значит, я обязан действовать по уставу. Это единственный известный мне путь.
Филип больше не пытался возражать и внимательно слушал, пытаясь понять, к чему я клоню.
- Устав предписывает командиру поддерживать на корабле железную дисциплину и высокую боевую готовность экипажа. Именно это я и делаю. Губы мои тронула улыбка. - Хотя отдаю себе отчет в тщетности моих усилий. Но ничего другого я не умею.
Я умолк.
- Сожалею, но я так мало вам помогал, сэр. Простите меня! - Филип был близок к панике.
- Еще как помогал! Если знаешь, что нужно делать, скажи. Или возьми корабль в свои руки и действуй по собственному усмотрению. Вряд ли тебе придется держать ответ перед Адмиралтейством.
Потрясенный, Филип долго на меня смотрел, потом заявил:
- Я никогда не займу ваше место.
- Тогда не исключено, что тебя ждет та же участь, что и меня.
- Это не имеет значения. - Он встал и после долгого молчания произнес: - Я навсегда сохраню вам верность.
Сердце защемило так, что я не мог вымолвить ни слова и жестом попросил его удалиться.
- Пожар на посту связи! Пожар на посту связи!
Под завывание сирен пожарная команда с огнетушителями мчалась по лестнице вверх к посту связи. Из динамика донеслось:
- Докладывает машинное отделение! Давление воды в норме!
- Команда диагностики обшивки корпуса готова!
- Все управление с поста связи передано на мостик! Я встретил пожарников в коридоре у поста связи.
- Три с половиной минуты,- проинформировал их я. - Отлично, мистер Таер. Но в следующий раз постарайтесь быстрее. Отбой.
В свою каюту я вернулся в четыре часа утра.
На следующий день состоялись учения по лазерной стрельбе и декомпрессии, а после ужина - инспекция всего корабля.
Я обошел коридоры, посты и отделения, даже не знаю, сколько исходил километров, в полном изнеможении добрался до мостика и рухнул в кресло. Сопровождавшие меня Филип и Грегор уже успели вернуться на мостик. Заходил я и в гардемаринскую каюту и обнаружил, что там полный порядок.
- Передайте экипажу приказ,- произнес я. - Пусть приступают к ремонту двигателя. - Дисциплина была на высоком уровне. Что и говорить, лучше бы экипажу не отвлекаться на заведомо бессмысленную работу, но обещания надо выполнять, а дисциплина была на высоком уровне.
Когда я наконец добрался до своей каюты, то обнаружил у двери куклу из грязного тряпья, сделанную в виде командира, с головой, отделенной от тела.
Наутро рабочая бригада матросов вышла в открытый космос для последней проверки сварных швов перед испытаниями двигателя. Я приказал Грегору присматривать за матросами. На этот раз он шагал по корпусу корабля более осторожно и ни разу не оторвался.
После полудня Уолтер Дакко передал мне просьбу экипажа дать разрешение на испытания сверхсветового двигателя. Главный инженер уже в который раз заверил меня, что испытания на малой мощности безопасны, и я согласился.
Чтобы не сидеть в одиночестве, я пригласил на мостик Филипа. Главный инженер находился в машинном отделении вместе с матросами, пожелавшими наблюдать за испытанием двигателя.
- Машинное отделение к испытанию готово? - спросил я в микрофон.
- Готово, сэр,- вяло доложил Касавополус.
- Керрен, задай координаты.
- Есть, сэр. - Керрен вывел на экран координаты Земли и "Дерзкого".
- Хорошо. - Проверять Керрена я не стал, ведь полета не будет. Начинайте, главный инженер.
- Есть, сэр. Включаю двигатель.
- Функции сверхсветового двигателя нарушены! - доложил Керрен.
- Керрен, успокойся, это всего лишь испытания. Наблюдай за N-волнами и строй на экране график,- приказал я.