- Я ничего не трогал, клянусь! - Грегор старался перекричать вой сирены и громкий голос Керрена. - Это только что началось...
- Молчать! - Я бросился к пульту управления.
- Дверь инженерного отделения в опасности! - докладывал Керрен. - Ее пытаются взломать!
Я вырубил тревогу; красные лампочки перестали мигать, звуковая сигнализация смолкла. На лице Грегора застыл испуг.
- Ты здесь ни при чем,- успокоил его я. - Все не так страшно!
- Господи! А я думал, опять напали эти чудища!
- Спокойнее. Никаких чудищ нет.
Итак, мятежники пытаются захватить инженерное отделение.
Когда эти негодяи вламывались в арсенал, они первым долгом вывели из строя клавиатуру замка. Поэтому Керрен тогда не подал сигнала тревоги. А теперь, в спешке, сразу принялись резать дверь автогеном. Датчики почувствовали жар газовой горелки, и сигнализация сработала.
На мятежников следует напасть, пока они не ворвались в инженерное отделение. Но каким образом? Оружия мало, в моей винтовке почти не осталось зарядов. Решающего перевеса в силах у нас нет, а рассчитывать только на удачу нельзя.
Дождаться, пока инженер Касавополус вскроет дверь в арсенале, и взять там оружие? Но за это время мятежники успеют забаррикадироваться в инженерном отделении. Электроснабжение корабля окажется под их контролем. Допустим, я отрежу им доступ к продуктам питания. А они отключат электричество. Полный тупик. Как же быть?
- Продолжай дежурство,- приказал я Грегору, выскочив с мостика. Гардемарин Таер! - Я жестом приказал ему идти к восточной лестнице, где стоял Дакко. - К инженерному отделению! Они там!
Мы спустились на третий уровень. Я шел впереди, стараясь ступать бесшумно. Вот и инженерное отделение. Я успел заметить, как чья-то нога скрылась в большом отверстии. Значит, мятежники уже внутри. Я выстрелил, израсходовав последний заряд. Раздался крик. Видимо, отраженный от металла лазерный луч ранил мятежника в ногу.
На полу валялись две газовые горелки. За дверью слышался шум; изнутри дыру закрыли плитой - такие применялись для покрытия пола. Я надавил на плиту, и она поддалась; бунтовщики вмиг вернули ее на место, и дыра снова закрылась. Но я успел заметить их перепуганные лица. Я еще раз толкнул плиту, но она не сдвинулась с места. Видимо, ее чем-то закрепили. Инженерное отделение оказалось в руках мятежников.
Уолтер Дакко коснулся прохладным диском волдырей на моем обожженном лазером лице. Я поморщился от боли. Диск с тихим жужжанием лечил мой ожог биополем, боль постепенно стихала. В углу лазарета сидел за столом Филип Таер.
- Керрен, сколько длится эта процедура? - поинтересовался я.
- Не менее минуты на каждые шесть сантиметров обожженной кожи,послышалось из настенного динамика.
- Не разговаривайте, пожалуйста, командир,- попросил Дакко вежливо, но твердо.
От меня не ускользнуло, что гардемарин собирается отчитать Уолтера, и я сделал ему знак молчать. Дакко прав, во время процедуры нельзя разговаривать. Это может привести к травме. Но ни один матрос, воспитанный в традициях Военно-Космического Флота, не осмелился бы попросить командира не разговаривать.
После процедуры Уолтер Дакко осмотрел мое лицо до самого уха.
- Ну как? - спросил я.
- Вряд ли это вас украсит - уж очень сильный ожог. Как самочувствие?
- Получше,- ответил я и добавил: - Намного лучше.
Тогда, у захваченного мятежниками инженерного отделения, мне стало плохо. Каждый удар сердца отзывался в ране невыносимой болью, и я прислонился к стене. Ко мне подошел Филип, что-то сказал, но я уже плохо слышал, а потом перед глазами поплыл кровавый туман. Я чуть не лишился сознания и едва тащился по коридору, ловя на себе озабоченные взгляды Филипа и Уолтера Дакко.
- Проводите меня в лазарет,- только и мог я произнести. Каждое слово, малейшее движение мышц лица причиняли нестерпимую боль. Не знаю, как я добрел до лазарета.
Там нашелся приборчик, точь-в-точь такой, каким доктор Брос сращивал мне кости на сломанной руке.
- Спросите у Керрена,- обратился я к Филипу и Уолтеру,- как им пользоваться.
И вот наконец процедура закончена, однако слабость не прошла. Я осторожно потрогал обожженную щеку - прежде гладкая и здоровая, кожа стала шероховатой, а местами - пупырчатой.
- Керрен, это скоро пройдет? - с надеждой спросил я.
- Через несколько часов, а может, и позднее,- ответил, как всегда вежливо и спокойно, компьютер. - Вы слишком нервничаете, командир. Перевязывать не надо, только мазать обожженное место бальзамом номер двенадцать. Регулярно.
- Спасибо. Бальзам, наверно, в шкафчике,- сказал я Уолтеру Дакко.
Он нашел тюбик и осторожно нанес мазь на ожог.
После этого я почувствовал себя значительно лучше и смог даже подойти к зеркалу. Боже мой! Ну и рожа! Только детей пугать! Ладно, ничего страшного, врачи нарастят новую кожу, если, конечно, я когда-нибудь их повстречаю.
Я попытался вспомнить, что должен был сделать в первую очередь, что потом, как попал в лазарет. Ага, я бежал в инженерное отделение за Тележником... Нет, это было раньше, а потом я снова пошел туда, но уже с Филипом и Уолтером Дакко.
- Мятежники в инженерном отделении под контролем? - спросил я.
- Нет, сэр,- смутился Филип.
- Вы что, без приказа шагу ступить не можете? Своей головы нет на плечах? - заорал я, но тут же сбавил тон: - Неизвестно, как долго они там будут отсиживаться. А выйдут - снова начнут разгуливать по кораблю! Надо их там заблокировать!
- Так точно, сэр! Из инженерного отделения в коридор два выхода, но один человек не может их охранять - нужны двое. И где гарантия, что все мятежники там? Не исключено, что они разделились на две группы.
Филип говорил дело, но я так распсиховался, что ничего не соображал.
- Где, черт возьми, этот Тележник?
- В коридоре, сэр, режет автогеном дверь арсенала,- ответил Филип, явно удивленный моей забывчивостью.
- Вы оставили его одного?! А если на него нападут мятежники?! - Я бросился к выходу, но силы покинули меня, и пришлось сбавить шаг. У меня внутри все дрожало, я был близок к панике.
Накануне я насмерть напугал инженера Касавополуса, прикинувшись сумасшедшим, и если он вскроет арсенал до моего прихода, то вполне может вооружиться, или отдать оружие мятежникам, или попросту пристрелить меня.
Меня одолевали тревожные предчувствия, и я буквально выбился из сил, чтобы быстрее добраться до арсенала. Касавополус уже вырезал в двери довольно большую дыру, зашел внутрь, взял винтовку и несколько батарей для подзарядки лазерного оружия. Он отдал честь и доложил:
- Я решил на всякий случай вооружиться, ведь склад открыт!
- Правильно сделали, инженер. - Теперь, когда напряжение прошло, я едва держался на ногах. - Значит, так. Вы, Филип и мистер Дакко будете охранять лестницы. На помощь вам я пришлю мистера Аттани. Касавополус, вы с Грегором перенесете все оружие на мостик. Если им завладеют бунтовщики нам конец.
Через час я уже сидел в своем командирском кресле.
Оружие - винтовки, лазерные и электрошоковые пистолеты - и амуниция были сложены у стены. На оружейном складе ничего не осталось.
Мысль лихорадочно работала. Что делать дальше? Только четверым можно доверять: Филипу, Касавополу-су, Аттани и Уолтеру Дакко. Один может дежурить на мостике, а трое займутся мятежниками. Но как их выкурить из инженерного отделения? Никаких идей на этот счет у меня не было. Взглянул на часы - оказалось, уже далеко за полночь. Задремал и увидел во сне плиту, закрывшую дыру в двери инженерного отделения, навалился на нее и проснулся.
Как я устал! Видимо, придется ждать до утра. Я с трудом поднялся.
- Мистер Касавополус,- обратился я к инженеру. - Переночуете в лейтенантской каюте. Вы, мистер Дакко, останетесь ночевать во второй лейтенантской каюте, так что в кубрик не возвращайтесь. Филип, сходи с мистером Аттани за матрацами, мы с ним будем ночевать здесь. Не забудь только винтовку да пару батарей.
- Есть, сэр.
Когда Филип с Грегором вышли в коридор, Филип сказал:
- Матрацы возьмем в третьей лейтенантской кабине и пилотской, это недалеко, заодно посмотришь, как здесь жили офицеры,- сказал Филип. - О Господи! - закричал вдруг он.