- Он отобрал самых полезных пассажиров, сэр. То же можно сказать о членах экипажа.
- Оставить детей на верную гибель! Как он мог! - не переставал возмущаться старик. - Никки, мне стыдно. - Он закрыл лицо руками, но я успел заметить блеснувшие в его глазах слезы.
- Стыдно? - удивился я.
- Мне стыдно за Военно-Космические Силы. Он нас опозорил. Да, формально можно оправдать каждый его шаг. Но все его действия... Складывается чудовищная картина. Он отобрал у тебя корабль, скрыл повреждения правого борта "Дерзкого", оставил тебе всех беспризорников, отобрал лазеры, пищу, наконец, отнял врача. Его надо отдать под трибунал. И он, безусловно, будет признан виновным.
Наступила гнетущая тишина.
- Я изучил ваше дело,- сказал он наконец. - Причем очень тщательно.
- Спасибо, сэр.
- Парень, которого так ненавидели на "Гибернии", оказался героем. Не так ли?
- Да, сэр. Лейтенант Таер погиб с честью, выполняя свой долг. Мне будет его не хватать.
- Рад это слышать. - Адмирал Брентли тяжело поднялся, подошел к столу, вынул из ящика кожаную папку, протянул мне. - Вот возьми!
Я раскрыл папку и прочел вложенные в нее бумаги. Дело в том, что перед полетом каждый член экипажа оставляет завещание. Половину своего имущества я завещал Аманде, половину - отцу.
Филип все свое имущество завещал мне.
В папке была краткая опись - всего две страницы - его скудных пожитков, которые уместились в дорожной сумке. И эта сумка ждала меня на складе. Личные вещи Филипа и причитающаяся ему зарплата достались мне. Больше у него ничего не было.
Из глаз хлынули слезы.
Адмирал Брентли молча ждал. Прошло немало времени, прежде чем я смог взять себя в руки. Лишь тогда он позволил себе грустно улыбнуться.
- Слишком много крови. Слишком много смертей,- прошептал я.
- Понимаю. Ты повидал больше своих ровесников. Добыл бесценную информацию. Ксенобиологи прямо-таки очумели от космической рыбины, день и ночь ее изучают. - Адмирал хитро заулыбался. - Коллективный разум военной разведки дуреет при мысли, что эти космические чудища могли добраться до Солнечной системы, а разведка, к своему стыду, ничего о них не знала. Физики-теоретики бормочут что-то о новом способе генерации N-волн. Эти твои рыбы, Ник, летают быстрее наших кораблей. Та, в которой застрял твой "Дерзкий", долетела до Солнечной системы за шестьдесят с хвостиком дней, в то время как нашим кораблям пришлось бы преодолевать такое расстояние семь месяцев.
Адмирал Брентли встал и начал расхаживать по кабинету.
- Можно предположить,- продолжал он,- что, разобравшись в "рыбном" двигателе, физики смогут сконструировать такие быстроходные корабли. Это значительно сократит время перелетов между колониями. Итак, в мире снова грядут большие перемены. - Наконец он сел. - Но меня это уже не касается. Я ухожу в отставку, Ник. Сам видишь, здоровье уже не то. Я хочу... Знаешь, мои дочери похоронены на планете Вега-2. Сколько лет я их не навещал! По ночам я веду с ними долгие беседы. И когда наступит неизбежный для каждого момент, я хочу быть рядом с ними. Если разразится война, я уже не смогу... Короче говоря, пора старику на покой.
Он долго молчал, потом вымученно улыбнулся и снова заговорил:
- Когда я уйду в отставку, у меня больше не будет возможности помочь тебе, Николас Сифорт, у тебя не останется покровителя.
- Вы и так много для меня сделали, сэр.
- Возможно. Но сделаю еще больше. Отныне ты капитан первого ранга ВКС ООН.
- Спасибо, сэр! - Я постарался изобразить радость, чтобы не обидеть доброго старика равнодушием.
- Конечно, это не так много. Но есть еще кое-что. Хочешь снова летать?
- Да, сэр. - Я и в самом деле хотел отправиться в дальний полет, чтобы проводить долгие недели и месяцы в собственной каюте, в блаженном уединении и ничегонеделании.
- Могу предложить тебе на выбор два варианта. Примерно через четыре недели к Аркадии отбывает корабль "Черчилль". Это первый вариант. Второй корабль только что вернулся из Каледонии. Мы отправим его к Надежде.
- На этом я охотно полечу. - Мне не удалось долететь до Надежды ни на "Дерзком", ни на "Порции". Может, теперь все-таки доберусь. Поброжу по горам Вентура, вспомню счастливые дни с Амандой.
- Это "Гиберния", Ник.
Я уронил на пол папку, голова пошла кругом. "Гиберния"! Там в результате трагедии я стал командиром, успешно довел ее до Земли. Огромный корабль. Такой знакомый! До чего приятный будет полет!
- Но, сэр... - Я запнулся, подыскивая нужные слова. - Мое звание... Не слишком ли это роскошный корабль для меня?
- Разумеется, капитанам первого ранга обычно не дают корабли такого класса. Но я, как командующий оперативным соединением флота, вправе принимать любые решения. Ты заслужил этот корабль. Кроме того... - Он умолк.
- Что, сэр? - вырвалось у меня. Любопытство взяло верх на усталостью.
- Тебя просто преследует удача, Сифорт. У тебя развита интуиция. Ты верен присяге. - Тут я едва не фыркнул, но адмирал продолжал, словно ничего не замечая: - Ты всегда оказываешься в нужном месте в нужное время, всегда действуешь правильно.
- Я совершил непростительные ошибки,- возразил я. - Зачем вы меня поощряете?
- Ты вернул "Гибернию", хотя шансы были ничтожны. Чудом спас "Дерзкий".
- Его спасло чудище! Я тут ни при чем. Неужели вы не понимаете? Случайное стечение обстоятельств. Вот и все.
- Или Провидение. Не к каждому оно благоволит. Вспомним хотя бы командира фон Вальтера. Он был живой легендой, когда полвека назад я поступил на службу. Такого не было и больше не будет. Тот самый Хьюго фон Вальтер, командир поискового судна "Армстронг", который нашел останки "Селестины", открыл две пригодные для жизни планеты, дрался на дуэли с презренным правителем колонии "Гастингс", стал адмиралом флота, а потом Генеральным секретарем ООН. Сынок,- адмирал неловко дотронулся до моего колена,- порой я вижу в тебе второго фон Вальтера. А может быть, ты превзойдешь его, кто знает?
- Чушь собачья! - вспылил я, забыв о приличиях.
- Думай что хочешь. Но посмотри на себя: тебе чуть больше двадцати, а как много ты успел сделать! Нет, Сифорт, ты второй фон Вальтер!
- Я проклят Богом. В полном смысле этого слова. Вокруг меня гибнут люди. Почему... - Я так и не решился открыть адмиралу свое жгучее, горькое желание умереть.
- Когда я одряхлею и впаду в старческий маразм, а этого осталось ждать недолго, буду всем хвастаться, что знал тебя. Неважно, что никто не поверит, ведь это действительно правда.
- Какая ерунда!
- Думаю, что я прав. - Он с трудом встал, медленно выпрямился. "Гиберния" отправится в полет через два дня. У тебя не будет времени спуститься. - Очевидно, он имел в виду полет с Луны на Землю.
- Обойдусь. - И тут мне в голову пришла важная мысль. - Сэр, когда я прилечу на Надежду, адмирал Тремэн может отстранить меня от должности. Однажды он уже отобрал у меня корабль.
- Тогда у него была такая возможность. А теперь ты повезешь с собой приказ об его отставке. Это последнее, что я могу для тебя сделать. Когда вернешься в Солнечную систему, меня здесь уже не будет.
- Сэр, я поклялся убить Тремэна.
- Вызовешь его на дуэль?
- Да, сэр.
- Ну что ж,- пожал он плечами,- вызывай. Я не буду о нем горевать. Но дуэль между вами возможна лишь после его отставки. Если убьешь его, избавишь нас от хлопот, связанных с трибуналом. - Вдруг адмирал посмотрел мне прямо в глаза. - По правилам выбирать оружие будет он.
- Я готов.
- Он очень метко стреляет из старинных пистолетов с пороховыми патронами. И не упустит шанса тебя убить.
- Это меня не беспокоит,- честно признался я. Он долго смотрел на меня и наконец произнес:
- Жаль, что тебе столько пришлось пережить, мальчик. Ну а теперь к делу. Завтра я выдам тебе полетное задание. Кстати, наши специалисты считают, что рыбины чуют корабли только в моменты входа и выхода из сверхсветового состояния. Поэтому на сей раз полет к Надежде приказываю совершить одним длинным прыжком.