Согласно нашим собственным правилам, на ход давалось полминуты. С момента, когда "Гиберния" покинула "Околоземный порт", я выиграл двадцать три раза, он дважды. На этот раз, чтобы одержать победу, мне понадобилось двадцать пять ходов. Потом по установившейся традиции мы торжественно пожали друг другу руки.
- Когда мы вернемся с Надежды, мне будет тридцать пять. - Он печально вздохнул, - А тебе двадцать.
- Да, сэр, - ответил я, ожидая, что он скажет дальше.
- Чего тебе больше жаль, - спросил он вдруг, - потерянные годы или проведенное на корабле взаперти время?
- Я не считаю их потерянными, сэр. По возвращении у меня будет достаточно часов налета, чтобы стать лейтенантом, если я сумею пройти комиссию. На Земле я не смог бы даже мечтать об этом. - Я не решился признаться ему, насколько сильны во мне амбиции.
Он ничего не ответил.
- Тридцать четыре месяца туда и обратно, - сказал я, помолчав. - Не знаю, сэр. Как и другие, я боюсь клаустрофобии. - Я отважился на улыбку. Все зависит от того, буду ли я эти три года играть в шахматы с вами или вытягиваться перед лейтенантом Казенсом. - Тут я спохватился, что перешел дозволенные границы, но ничего особенного не произошло.
Лейтенант Мальстрем подумал и со вздохом произнес:
- Я не собираюсь критиковать коллегу, тем более перед младшими чинами. Но мне непонятно, как он вообще попал в Академию.
"А главное, как окончил ее", - мелькнула у меня мысль. Вот если бы мистеру Мальстрему поручили обучать нас навигации! Но в его основные обязанности входило обеспечение безопасности корабля и контакты с пассажирами. Я лишь подумал об этом, но сказать не решился.
Я побрел в свой кубрик. Там сидел на полу, скрестив ноги, Сэнди Уилски с сосредоточенным видом. Вакс Хольцер, нахмурившись, задавал ему вопросы, сидя на своей койке.
- Ну и?..
Сэнди пожал плечами и в отчаянии выпалил:
- Не знаю, мистер Хольцер. Вакс прищурился:
- Ты что, все еще кадет? Неужели гардемарин может не знать, где находится корабельный арсенал?
Я прошел через комнату, словно не замечая обращенный на меня полный надежды взгляд мальчишки. Вакс имел право его потерзать. Как и все мы: Сэнди был самым младшим, он только что окончил Академию.
- Простите. - Сэнди не сводил с меня глаз, тщетно ища поддержки.
Такие вещи гардемарин должен знать. Я сбросил туфли и плюхнулся на койку.
Вакс строгим тоном продолжал задавать вопросы:
- В чем состоит миссия Военно-Космического Флота? Сэнди оживился:
- Миссия Военно-Космического Флота Объединенных Наций состоит в поддержке милостью Божьей правящего Правительства Объединенных Наций и защите колоний и форпостов человеческой цивилизации. Военно-Космический Флот должен обеспечивать оборону Объединенных Наций и их... их... - Он запнулся. Вакс бросил на него свирепый взгляд и закончил:
- ...и их территорий от всех врагов, внешних и внутренних, транспортировать все грузы в космосе, сопровождать лиц, направляющихся в колонии или обратно для проведения законного бизнеса, а также выполнять приказы Адмиралтейства. Раздел I, статья 5 устава.
- Да, мистер Хольцер.
- Это стоит одного или даже двух штрафных баллов, Ники, - заявил Вакс.
Я промолчал. Дай Ваксу волю, так младшие чины проведут всю жизнь в спортивном зале. Только у меня было право назначать штрафные баллы своей команде. Но Вакс располагал другими способами портить им жизнь.
- Управление лазерами?
- В орудийной... Я имею в виду, в рубке связи. - Сэнди сдвинул брови. - Нет, должно быть... Я хочу сказать...
Вакс нахмурился:
- Сколько потребуется отжиманий...
Несколько отжиманий не повредили бы Сэнди. С нами проделывали кое-что и похуже. Но Вакс действовал мне на нервы. Возмущало и то, что мальчишка называл его мистером Хольцером. По традиции младшие называли мистером только старших гардемаринов.
Я отрывисто бросил:
- Управление лазерами осуществляется из рубки связи. Это надо знать. Ты что, спал на уроках по артиллерийской подготовке?
- Нет, мистер Сифорт. - На лбу у Сэнди высгупил пот. Теперьтфотив него оказались двое. Я сбавил тон:
- На некоторых кораблях лазеры находятся в отдельном помещении, так называемой орудийной. На старых кораблях так назывались кают-компании для гардемаринов.
- Спасибо, - смиренно ответил Сэнди.
Вакс проворчал:
- Ему следовало бы это знать.
- Ты прав. Не знать устройства корабля - позор, Сэнди. Отожмешься двадцать раз, - Это еще что. Вакс заставил бы его отжаться пятьдесят.
Обед проходил, как всегда, в обшей, а не в офицерской столовой, и я глотал воду со льдом в ожидании гонга. Дождавшись, встал и наклонил голову, как все офицеры и пассажиры. Командир Хаг - коренастый, седеющий и аристократичный - начал вечерний ритуал.
- Отец наш Небесный, сегодня на корабле Флота Объединенных Наций "Гиберния" 19 октября 2194 года. Благослови нас, наше путешествие и пошли здоровье и благополучие всем, кто у нас на борту.
- Аминь. - Заскрипели стулья, когда все стали садиться.
Молитву на кораблях, бороздивших космос на протяжении последних ста шестидесяти семи лет, всегда произносил командир как представитель Правительства, а значит, и Объединенной церкви. Все судовые команды, в том числе и наша, считали присутствие пастора плохой приметой, и священники, оказавшиеся на борту "Гибернии", совершали путешествие в частном порядке. Так было почти на всех кораблях.
- Добрый вечер, мистер Сифорт.
- Добрый вечер, мадам. - Миссис Донхаузер, весьма импозантная в своем элегантном и в то же время практичном костюме, направлялась в колонию Надежда в качестве посланника анабаптистов.
- Как прошли сегодня ваши занятия йогой, успешно?
Она приветливо улыбнулась. Женщина верила, что регулярные занятия йогой позволят ей в целости и сохранности добраться до Надежды. Ее миссия заключалась в том, чтобы обратить всех и каждого из двухсот тысяч обитателей колонии в свою веру. Я знал ее достаточно хорошо и не сомневался в успехе ее миссии.
Наша государственная религия являлась смесью протестантства и католицизма. Она образовалась в результате Великого Иеговистского Воссоединения после того, как ересь пятидесятников была подавлена воинами великого и всеединого Бога. Несмотря на это, Правительство Объединенных Наций терпимо относилось к некоторым отколовшимся сектам, к одной из которых и принадлежала миссис Донхаузер. Любопытно, что предпримет губернатор Надежды, если она слишком уж преуспеет в своей миссии. Губернатор, как и командир Хаг, был неофициальным представителем истинной церкви.
В это долгое межзвездное путешествие на борту "Гибернии" отправились одиннадцать офицеров: четыре гардемарина, три лейтенанта, главный инженер, пилот, корабельный врач и командир. Мы завтракали и обедали вместе с другими офицерами в нашей простой, по-спартански обставленной офицерской столовой. А ужинали с пассажирами.
Сто тридцать пассажиров, направлявшихся в процветающую колонию Надежда или дальше, до Окраинной колонии - нашей следующей остановки, - завтракали и обедали в столовой для пассажиров.
Экипаж нижних палуб - их было семьдесят: машинисты, специалисты по связи, рециркуляции, водоснабжению, корабельный юнга, а также менее квалифицированный персонал, работавший на камбузе или обслуживавший наших пассажиров, - имел свою столовую в нижнем помещении.
Места за обеденным столом ежемесячно распределялись интендантом. Исключение составлял капитанский столик, за который мог пригласить только сам командир. Мое место в этом месяце было за столом номер семь. В синих форменных брюках, белой рубашке с черным галстуком, начищенных черных туфлях, в синем кителе с погонами и медалями и в фуражке я всегда чувствовал себя за обедом стесненно, не то что Вакс Хольцер, чьей уверенности можно было только позавидовать.
За соседним столиком главный инженер Макэндрюс непринужденно болтал с одним из пассажиров. Этот флегматичный седеющий человек очень умело и без всякого шума управлял своим машинным отделением. Ко мне он относился дружелюбно, хотя и сдержанно. Впрочем, как и к остальным офицерам.