- Аркаша! - Игорь пожал руку друга. Аркадий поцеловал руку Эммы, по своему обыкновению.
- Она уже не маленькая. - возразила Эмма, улыбаясь неестественной улыбкой. Не нравился ей этот человек.
- Восемнадцать, верно? - спросил друг семьи.
- Верно. Совсем взрослая стала. - Игорь провел рукой по бороде, будто приглаживая ее. - Скоро бросит нас, стариков. Выйдет замуж, и поминай, как звали.
- Ну, хватит. - Эмме надоели причитания мужа о недостойном женихе и такой идеальной дочке. Ее иногда злила это вознесение на вершину мира собственного ребенка. Чувство отвратительно. Она и сама этого стыдилась.
- Отцовская ревность. - заметил Аркадий.
В этот самый момент лица всех обратились к входу в зал. Там в ореоле света, легкого тумана и цветочного аромата, словно спустившаяся с небес, стояла Надя. Она крепко держала за руку Пашу. Но тот отступил, кода заиграли фанфары. Гости зааплодировали. Надя тут же нашла глазами родителей. Она улыбалась. Все ее высокое стройное, крепкое тело, натруженное в балетной студии, сияло молодостью и силой. В тот день состоялся праздник рассвета красоты. Настоящей неподдельной. Ее большая душа, полная надежды светилась сквозь изящные формы.
Игорь сам поразился, насколько красива его дочь. Он всегда воспринимал ее маленькой, хрупкой. Но вот, она выросла. Жизнь кипит в ней. А Надя стояла там, в центре внимания. Ни капля стеснения не смутила ее душу. Она наслаждалась восторженными взглядами гостей.
На девушке было красное платье в пол. Летящая тонкая ткань нежно касалась кожи. Волосы небрежно прибраны заколкой с драгоценными рубинами. Высокий разрез с левой стороны обнажал загорелую кожу ноги. Открытые руки были украшены тонким золотым браслетом. Горделивая тонкая шея казалась небывало длинной из-за свисающей мириады драгоценных камней, скрепленных в серьги. Ее лицо не нуждалось в косметике. Сама природа создала этот аккуратный чуть вздернутый носик, широкие размашистые брови. И карие, безумно глубокие глаза. Раздался грохот хлопушек. Надя засмеялась, ее окружила разноцветная мишура. Музыка стала еще громче. На сцену вышел ведущий праздника и пригласил именинницу.
Паша остался где-то там, вдали от своей блистательной невесты. У него в руках осталась ее сумочка. Телефон надрывался. Его было практически не слышно за музыкой и витиеватой речью тамады. Паша посмотрел на экран телефона. Там высветилось фото Прохора. Эти звонки его порядком достали. Вот и сейчас. Этот приставучий сукин сын помешал их помолвке. Постоянно названивал. Паша так и не вручил кольцо.
Приветственные речи закончились. Гости расселись по столам. Начали вручать подарки. Некоторые просто озвучивали. Времени открыть все, не было.
Паша и Надя сидели рядом. С далекого столика коллеге махала Оля, которая притащила непонятно зачем еще один тортик. Потом вывезли настоящее произведение искусства – десятикилограммовый многослойный торт, украшенный розами, лилиями, разных цветов. Они были словно живые. Надя задула свечи.
Дошла очередь до Паши. Он встал. Телефон невесты он уже отключил, чтобы на этот раз все получилось. Не так он представлял себе идеальное предложение о замужестве. Но все удачные моменты уже прошли, потому что он до ужаса боялся отказа. Ему казалось, что как только она произнесет «нет», его сердце разорвется.
- Надя. Надежда. Зая. - начал Паша издалека. У него в руках трясся микрофон. Голос был поставленный, и казался уверенным, но грудь теснили чувства, в ушах шумело. Но внешнее спокойствие наработанное годами выступления на сцене в качестве певца, воспитало нужный лоск. - Ты знаешь – я люблю тебя. И я хочу, чтобы это знал весь мир. Знал о твоих глазах, в которых тонет моя душа. О твоем таланте, который покорит весь мир, я в этом не сомневаюсь. О твоей душе, что так добра и искренна.
- Паша... - выдохнула Надя, одними лишь губами. Она тоже встала рядом с парнем, легонько коснулась его плеча и ощутила волнение мужественного тела. Трепет охватил их обоих. У нее навернулись слезы на глаза, как и у многих гостей.
- Ты выйдешь за меня? - спросил Паша. Голос подвел, дрогнул. Он стоял с кольцом в руках, весь какой-то смущенный, умоляющий, трогательный. Надя не смогла сказать ни слова, лишь закрыла руками лицо и закивала головой.