Он отшатнулся как от удара, и прошептал, опешив:
— Что? Повтори…
— Да, Ваше Достоинство, здесь действительно красиво, — спокойно повторила девушка.
— Что произошло? Может, объяснишь?
— Да, Ваше Достоинство. Я прошу прощения за мою вчерашнюю дерзость и нетактичное поведение. Больше такого не повторится, поверьте, — и склонила голову, отводя взгляд.
— За что? — простонал он, — что я такого сделал?
— Вы не назвали вчера своего титула. Отсюда и моя неадекватная реакция. Если бы я знала, с кем общалась, то вела бы себя по всем правилам дворцового этикета. По крайней мере, постаралась бы соблюсти приличие.
Аллант, взбешенный, схватил её за плечи, толкнув к стене, так, что она упёрлась лопатками в рельефную каменную рамку одной из фресок, и неистово тряхнул.
— Так ты притворялась?!
Надежда только ещё начала поднимать руки, чтоб попытаться высвободиться из яростного захвата, как лезвие рапиры охранника, ощутимо царапнув по краю нижней челюсти, решительно ткнулось ей под подбородок, заставляя вскинуть голову и замереть.
— Не двигаться!
Она и не собиралась этого делать. Хватило просто особым образом пристально глянуть в глаза чересчур рьяному охраннику, чтобы он безвольным мешком мягко сполз на пол. Весь инцидент занял несколько секунд.
Аллант, похоже, только сейчас опомнился, отпустил её плечи и, немного опоздав, яростно крикнул:
— Идиот! Найса сюда! — и сразу же испуганно и почти шепотом, — О, Небо, кровь! Он ранил тебя.
— Успокойтесь, пожалуйста. — Надежда отыскала взглядом зеркало, подошла к нему, с кривой усмешкой разглядывая длинную царапину на шее, от мочки уха к подбородку. Три тонких струйки крови уже успели проложить алые дорожки за воротник. Испуганный Аллант протянул ей белоснежный платочек, источающий холодноватый запах дорогого мужского дезодоранта. Она спокойно вытерла кровь и, опуская подбородок к груди, прижала к щеке ладонь, став похожей на человека, страдающего острой зубной болью.
Начальник охраны вбежал в сопровождении четверых гвардейцев. И пронзил Надежду уничтожающим взглядом. Аллант злобно пнул лежащего охранника.
— Уберите отсюда этого идиота, и чтоб я больше его во внутренней охране не видел!
— Да, Ваше Достоинство!
Бесчувственное тело подхватили и уволокли.
Надежда, тем временем, отняла ладонь от лица, с удовлетворением отметив, что царапина превратилась в еле заметную розоватую черту.
Она повернулась к Алланту, обеспокоенно следящему за ней, и усмехнулась, кривя левый уголок губ:
— Ну и охрана у Вас!
— Прости его, идиота! Пожалуйста, прости. — Попросил Аллант весьма жалобно и, взяв девушку за руку, потянул за собой, — пойдем в сад. Там хоть поговорить спокойно можно, — и тут же рыкнул на второго телохранителя, двинувшегося было за ними следом: Бакет, я сказал: никакой охраны!
Таких роскошных, идеально ухоженных садов Надежда ещё не видела.
— Ваше Достоинство, — спросила она с той же ледяной вежливостью, — не подскажете, где здесь у вас можно умыться?
Аллант, почти не давая осмотреться, быстро провёл её по центральной аллее и, когда они сворачивали налево, Надежда успела тренированным взглядом заметить, что телохранитель всё-таки маячит метрах в тридцати сзади, не смея приблизиться, но и не упуская из виду Алланта.
Двадцать шагов по боковой аллее и перед ними оказался небольшой фонтан, где пять желто-коричневых, устрашающего вида каменных рептилий, с высоким гребнем по спине и хвосту, изливали из зубастых пастей кристально-прозрачную воду в розовато-белую низкую чашу.
— Вот. Можешь умываться.
— Жаль, зеркала нет. — Надежда комкала в руке платочек, испачканный кровью.
— Разреши мне, — ласково улыбнулся Аллант, — садись.
Она, повинуясь, уселась на бортик и не сопротивлялась, когда Аллант, отобрав платочек, намочил его и стал самым аккуратнейшим образом стирать у неё со щеки и шеи следы крови. Он делал это до того бережно, словно мог причинить сильнейшую боль своими легкими касаниями. И, наверняка, давно уже не было никаких следов, а он всё ещё протирал и протирал чистую кожу.
Наконец Надежда не выдержала:
— Может, хватит, а? — и наклонилась, выворачиваясь из-под его руки.
Вид у Алланта был до того нежный и виноватый, что девушка улыбнулась:
— Ну что Вы, в самом деле? Ведь ничего ж такого не случилось.
— А если бы этот идиот чуть глубже…
— Он же Вас защищал.
— Защитничек! — и вдруг, улыбнулся — А как это ты его?
— Боевое воздействие. — и успокоила, — Ничего, полежит с полчасика и очнется. Я не хотела причинять ему вреда.