Правда, тогда всё было немного иначе: лёгкое, беззаботное существование, наполненное комфортом и свободой. Но Гису пришёл и перечеркнул всё. Вырвал его из привычной реальности, швырнул в бездну страданий, где боль стала единственным наставником.
И вот теперь он снова здесь.
Что? Мало было?
Но больше всего Джисона злило даже не это. Он понимал, что Лиза не просто так его заблокировала. Она исчезла. Исчезла из его жизни. И Джисон был уверен, что Гису приложил к этому руку.
— Где она? — голос его прозвучал холодно, но внутри всё кипело. — Где Лиза?
Хегай продолжал сидеть и с усмешкой смотреть на него. А спустя несколько секунд он вздохнул так, будто перед ним стоял не мужчина, а ребёнок, капризничающий из-за потерянной игрушки.
Джисону захотелось ударить его. Но он сжал зубы, ногти впились в ладони. Нет. Он не будет вести себя, как взбесившийся подросток. Но ответов он добьется. Чего бы ему это не стоило.
Создалось ощущение, словно Гису понял это. И спустя несколько секунд он заговорил:
— Её работа окончена, а других причин для того, чтобы остаться, у неё нет.
Сын министра на мгновение застыл, его дыхание перехватило.
Что?.. Нет.
Он не верил в это.
— Врёшь! — процедил он.
— Думай, как хочешь, — Гису пожал плечами. — Ты изменился, Джисон. Ты больше не тот самовлюблённый подонок, которого меня попросили изменить. Теперь тебе не нужны надзиратели. Ты свободен.
Свободен…? СВОБОДЕН⁈
Джисон стиснул зубы, а в груди закипала ненависть. Свобода — это когда у тебя есть выбор. Когда ты сам решаешь, куда идти.
А он?..
Что у него есть? Кто его спрашивал? Они снова взяли и приняли решение за него!
— Ты думаешь, я какой-то проект? — он почти прошипел, подходя ближе. — Вы с отцом держали меня на поводке, а теперь просто отпускаете, потому что решили, что я «готов»?
Гису улыбнулся, но в его глазах промелькнуло что-то холодное.
— Ты можешь вернуться к себе домой. Здесь тебе больше нечего делать. Я не собираюсь изображать твою няньку или кого-то из родителей, — произнес он, не поведя и бровью. — Честно говоря, я бы вообще не стал связываться с тобой. Но твой отец попросил.
Вернуться? Домой? Сейчас это предложение звучало, как шутка. Как далекий сон, которые ему снова предлагают пересмотреть.
— Я не вернусь, — тихо проговорил Джисон, с трудом подавляя бурю внутри. Его плечи дрожали, но он держался. Пока держался.
Гису чуть наклонил голову, будто бы пытался изучить его.
— А куда ты денешься? — наконец произнес Хегай, понимая, что все козыри сейчас находятся в его руках. Он может и будет диктовать свои правила.
Только вот Джисон был с этим не согласен.
— Я не вещь, которую можно просто передавать из рук в руки!
— Нет, ты человек. Но и у людей есть своё место, — спокойно ответил Гису.
Его спокойная, расслабленная манера говорить невероятно бесила Джисона. Хотелось разбить эту маску невозмутимости. Хотелось сделать что-то, чтобы этот человек хоть на секунду потерял свой чёртов контроль!
Сын министра сжал кулаки, дыша прерывисто. Грудь сдавило, в висках отдавалось отчаянное напряжение. В один миг всё, во что он верил, всё, что стало для него точкой опоры — рухнуло.
Но он не сдастся. Он не позволит кому-то снова управлять собственной жизнь.
— Как мне её найти? — неожиданно спросил Джисон. — Я хочу увидеть Лизу.
Гису медленно поднялся и сделал несколько шагов. После этого он остановился и невозмутимо посмотрел на Джисона.
— Не стоит, — спокойно проговорил он. — Тебе не стоит в это лезть. Это может закончиться большими проблемами.
— Проблемами для кого? — Джисон сузил глаза. — Для тебя?
— Нет. Для тебя, — ответ прозвучал просто, без угроз, без лишних эмоций. Но это была правда. — Иногда лучше оставить всё, как есть.
Джисон ощущал, как гнев, бушевавший внутри, разгорался всё ярче, поглощая остатки здравого смысла. Его терпение лопнуло. В порыве ярости он схватил кружку со стола и с силой метнул её в стену. Фарфор разлетелся на десятки осколков, а звонкий треск прокатился эхом по комнате, словно отголосок его собственного разочарования.
Только вот Гису не дрогнул. Создалось ощущение, словно этот парень был готов ко всему. К чему угодно…
Джисон стоял, тяжело дыша, сжав кулаки так сильно, что побелели костяшки. Затем, словно приняв окончательное решение, он резко развернулся и вышел, сотрясая комнату оглушительным хлопком двери.
Он больше не позволит никому управлять его судьбой. Теперь только он решает, как жить.