— Да? А что же там, по-твоему? — прищурилась Клавдия. Обе банки она уже прикончила и со словами: «Не делай из пива культа» — выхватила мою и немедленно с ней расправилась. — Я в каком-то кино видела, как один мужик, киллер по профессии, пистолет в бачке унитаза прятал. Закатал в пластик — и вперед! А пистолет, между прочим, это не какая-нибудь дискета, а сложный механизм!
— Ты хочешь сказать, мы будем шарить по всем унитазам?! — испугалась я. Не очень-то мне этот план понравится.
— По всем, конечно, не будем... — успокоила меня Клюквина.
— И на том спасибо! — облегченно выдохнула я.
— ...а вот в доме Глеба и в его клубах стоит попробовать поковыряться.
Двусмысленно как-то прозвучало это слово. Таксист на миг отвлекся от управления машиной и удивленно глянул через плечо. Я заметила, что он давно уже с интересом прислушивается к нашему разговору. Наверное, считает своих пассажирок сумасшедшими. Ничего удивительного! Девицы, на полном серьезе обсуждающие, как будут копаться в унитазах, и у меня вызвали бы подозрения в слабоумии.
— Товарищ, не отвлекайтесь, пожалуйста! У вас ценный груз на борту. Сосредоточьтесь на исполнении своих профессиональных обязанностей! — попросила Клавка, тоже обратившая внимание на повышенный интерес шофера к нашей беседе. Шофер сдавленно хрюкнул, сделал погромче радио и вцепился обеими руками в руль. Мы с Клюквиной во избежание утечки информации перешли на конспиративный шепот, однако спустя несколько минут нас разморило, и мы сладко задремали.
...Проснулась я оттого, что мы больше никуда не ехали.
— Куда дальше? — с тоской в голосе поинтересовался таксист.
Мы стояли на окраине населенного пункта под большим рекламным щитом, с которого грудастая Девица призывала народ покупать автомобили именно в их салоне и практически за бесценок. Девушка была ослепительно красива, и я твердо пообещала себе: если вздумаю когда-нибудь приобрести в собственность машину, в этот салон ни за что не пойду. Не терплю конкуренции!
Чуть поодаль от билборда красовалась синенькая табличка с белыми буквами: «Жуковка». Стало быть, прибыли.
Клавдия, разлепив глаза, обозрела окрестности и важно сообщила таксисту:
— Дальше мы сами. Спасибо. Вы свою задачу выполнили. Получите за труды, любезный!
По-моему, шофер такси почувствовал заметное облегчение, когда мы покинули салон его автомобиля.
Что вам сказать о представшем нашим глазам пейзаже? Я бы назвала его причудливым симбиозом российской деревни и шикарного побережья Малибу. Разумеется, речь идет не о нежной океанской волне и не об ухоженных пляжах, а об окрестных виллах и домах, которые, пожалуй, по своей стоимости не уступали особнякам многих голливудских звезд. Крепкие деревянные домики, порой даже двухэтажные, казались сараюшками в сравнении с этими шедеврами современного зодчества.
— Да-а, — протянула Клавдия, — вот вам яркий пример смычки города и деревни: все, как учила когда-то коммунистическая партия. Ну, деревня нам без надобности, а в город заглянем. Пошли, Афоня!
Я испытывала какое-то внутреннее томление, шагая следом за Клавкой по укатанному снегу. «Городские» дома выглядели столь же неприступными сколь и дорогими. Наверняка возле каждого из них дежурит рота ОМОНа или СОБРа — простые менты вряд ли справятся с охраной богатых особняков. Не думаю, что суровые бойцы этих лихих подраздений станут отвечать на вопрос: «Не подскажете, как пройти к дому Глеба Крутых?» Скорее всего, они выдворят нас за пределы поселка под дулами автоматов и в сопровождении пяти, нет, десяти крепких парней. Хорошо, если пожелают счастливого пути, а то ведь могут и пнуть на прощанье.
Клюквина, которой в принципе сомнения не свойственны, бодро шагала к намеченной цели. Странное дело, народа на улице не было совсем. Возможно, из-за мороза, а может, имелись какие-то иные причины, заставляющие их сидеть по домам.
Через несколько сотен метров место смычки города и деревни проступило явно и четко Проселочная дорога кончилась, ей на смену пришел широкий проспект, иначе его не назовешь, мощенный квадратными плитами. Несмотря на снежную зиму, плиты были девственно чисты. Вход (или въезд) на проспект преграждал самый настоящий шлагбаум, возле которого неторопливо прогуливался добрый молодец в соответствующем сезону и занимаемой должности обмундировании. Чуть поодаль от шлагбаума высился двухэтажный кирпичный домик с большими окнами, смотрящими на все четыре стороны. Сквозь окна я заметила еще одну мужскую фигуру.
— Ого! Прямо блокпост какой-то! Слышь, Афонь, мы, часом, не в зону военных действий попали? Кабы знать, что тут такое дело, прихватили бы по паре гранатометов, — громко сказала Клавка, явно рассчитывая быть услышанной.