По его вине. Недоглядел. Оставил одну.
Какого, мать его, черта он сразу не бросился за ней следом, а стоял тут и трепал языком, как последний мудак?
Если с ней что-то случиться, ярости его второй половины хватит на то, чтобы сравнять Рэнвуд с землей, в этом Белорадов не сомневался, а потому, не говоря больше ни слова, бросился бежать.
Казалось, от этого зависела его собственная жизнь.
Коридор, лестница, снова коридор и наконец она… дверь, что вела в комнату, где жила Василиса.
Рванув на себя ручку, Матвей влетел внутрь и понял, что опоздал. Ее тут не было. Кровать заправлена, вещи аккуратно разложены по своим местам. Скорее всего она сюда даже зайти не успела. Если на нее напали, то в коридоре и, очевидно, внезапно, иначе ее крик можно было услышать и на первом этаже.
Вслед за сыном в комнату ворвался ректор. Сделав собственные выводы, он подошел к Матвею и схватил его за плечо.
— Мы ее найдем. Сейчас главное сохранять спокойствие. Как давно ты ее видел? — ровный, уверенный голос отца помог парню сосредоточится и постараться взять под контроль свои эмоции.
— Минут десять назад, она разозлилась на меня и сказала, что пойдет в свою комнату, — тяжело дыша пробормотал Матвей, мысленно воспроизводя план замка, чтобы понять, откуда начинать поиски.
— Магические шары в академии не работают, нам нужен кто-то с хорошим нюхом.
— Тоха… Антон Беседин, мой однокурсник, — поднял на него уже вполне осмысленный взгляд Белорадов, — он вервульф, чуйка будь здоров.
— Отлично, ты пока прочеши весь этаж, а я закончу вечеринку и приведу сюда всех, кто сможет помочь, — прежде, чем броситься к выходу, Дмитрий еще раз взглянул на сына, — и прошу, Матвей, не наломай дров. С твоей девушкой все будет в порядке.
Глава 31
— Так и знала, что эта дурочка разобидится и к себе в комнату умотает. Предсказуемая, как и все влюбленные клуши, — раздался сквозь пелену застилающего глаза тумана знакомый, раздражающий голос.
К моим онемевшим конечностям начала потихоньку возвращаться чувствительность, и от этого все тело словно покалывали тысячи мелких иголочек. Ощущения не из самых приятных, надо заметить, учитывая, что меня при этом, держа на руках, куда-то несли.
— Саш, хватит болтать. Если нас увидят, обычным выговором не отделаемся. Лучше дверь открой, — узнав эту манеру растягивать гласные, я от шока чуть язык не проглотила. Но даже если и издала какой-то звук, его заглушил шум захлопнувшейся за нашими спинами двери.
— Тащи ее на стол, я сейчас зелье достану. И рот ей открой, когда вливать начну. Бабка говорила, без него ритуал не завершится, — «зелье», «ритуал» — какого черта тут творится?
Впору соскочить с того самого стола, на который меня положили и потребовать объяснений, но я, не то что пошевелиться не могла, но и глаза толком открыть, чтобы смерить презрительным взглядом своего бывшего парня и его «новую» блондинистую подружку, с которой несколько минут назад столкнулась в женской уборной.
Саша, значит, запомним.
— Может ты поспешишь? Она уже шевелиться начала, — заныл склонившийся надо мной Михаль.
— Не торопи меня. Ты же не хочешь, чтобы твоя подружка скопытилась раньше времени? Никто тебя по головке за это не погладит, малыш.
Осознав, что выкрал меня не маньяк-невидимка, а всего лишь Долгов, я было расслабилась, но послушав его разговор с моей бывшей соседкой по комнате снова поддалась дикой панике. Сердце, собрав чемоданы, переехало в пятки, а многочисленные мурашки, размером с тараканов, забегали по моему обездвиженному телу.
Не прошло и минуты, как на мое лицо опустилась холодная ладонь, сжала щеки и в рот полилась горькая жидкость, напоминающая долго настаивающийся, холодный травяной чай. Я пыталась мотать головой, сцепить зубы, но ничего не помогало, мои мучители не отступали и часть гадостного пойла все же попала мне в горло.
Эффект был незамедлительным. Ощущения такие, будто в меня молния угодила, подзаряжая своей энергией, как батарейку. Медленно открывая глаза, думала увижу электрические разряды, проходящие через все тело, но нет.
Никаких разрядов, лишь темная комната, освещенная двумя пятисвечными канделябрами, где, кроме стоящего в центре стола, больше ничего из мебели не имелось.
Склонившиеся надо мной Михаль и Саша не скрывали довольных улыбок и напоминали сейчас двух сумасшедших ученых из детских мультфильмов: непонятно где раздобытые белые халаты, наброшенные на нарядную одежду, всклокоченные волосы, безумные взгляды. Один в один.