Взгляд против воли метнулся к столу, за которым сидели четверокурсники, но ни Матвея, ни его друзей, среди них не было. И, вроде, радоваться должна, что глаза не мозолит, но нет. Внутри поселилась едкая горечь и злость на саму себя.
Поход в медицинское крыло тоже не отнял много времени, но и облегчения не принес. Скобцев задал несколько вопросов, записал ответы в свой ежедневник, взял кровь из вены на анализ, проверил клыки и велел держаться поближе к своему донору. На мой вопрос о возможности смены этого самого донора мужчина, не вдаваясь в подробности, отрицательно мотнул головой, чем окончательно вывел меня из себя, заставив громко хлопнуть за собой дверью.
Гуляющий по академии невидимый убийца, зудящая татуировка на запястье, поиски разгадки — все это отошло даже не на второй, а на десятый план. А еще появились мысли записаться на прием к психологу, но на мой вопрос, имеются ли в академии специалисты по новообращенным вампирам, Изольда лишь грустно вздохнула и предложила обратиться за помощью к Крапивиной. Я, конечно, пообещала, что так и сделаю, но стоило вспомнить жутковатую улыбку этой женщины, как все желание привлекать к своей проблеме третьих лиц кануло в лету.
Вот выберусь отсюда и потребую у Трибунала полной реабилитации за их счет. Я же теперь тоже что-то вроде нечисти, так пусть защищают мои права!
От грустных мыслей меня отвлек стук в дверь. В аудиторию заглянул белобрысый парень, то ли со второго, то ли с третьего курса, и попросил у Изольды разрешение передать одному из присутствующих сообщение. Преподавательница кивнула, и студент, под пристальным взглядом всего потока, направился в мою сторону.
Вручив мне аккуратно свернутую записку, он, не говоря ни слова, бросился к выходу, не забыв закрыть за собой дверь.
— Ну что там? — шепнула мне на ухо Машка, когда все присутствующие, наконец-то, отвернули от меня любопытные взгляды и продолжили слушать лекцию. Развернув бумагу, я придвинулась к ней.
«Жду тебя в восемь на третьем этаже, аудитория номер девятнадцать. Матвей»
Сердце пропустило удар.
***
— Не будь дурой, Вась. Вам нужно встретиться и поговорить, — чересчур запальчиво произнесла Зайцева, метая в меня молнии глазами.
Занятия закончились два часа назад, и до назначенной Матвеем встречи оставалось все меньше и меньше времени, а я бродила по комнате, не в силах принять решение.
— Ага, поговорить. Да мы в одном помещении и двух минут не продержимся, либо поубиваем друг друга, либо… — вспомнив последнюю нашу встречу, когда меня прижимали к стене, и совсем не ради убийства, я осеклась и покраснела.
— Знаешь, это тоже своего рода «выяснение отношений», — подмигнула мне Машка и бросила в меня найденным в шкафу каким-то ультракоротким платьем, — одевайся.
Надо отдать ей должное, подруга, если втемяшила что-то в свою голову, не сдавалась и шла напролом до самого конца. Достойная черта характера, уважаю, но не тогда, когда целью служишь ты сам.
— Вот еще! Не пойду я в этом, — отбросила я подальше блестящую ткань.
— Почему?
— Этот черт черноглазый и так из себя невесть что строит, а увидев меня в подобном платье, решит, что растаяла, как постоявшее на солнце мороженное, и готова танцевать под его дудку. Где там твое кигуруми? Тащи сюда.
Уже переодевшись, и стоя перед зеркалом, я вспомнила, как несколько дней назад, точно так же собиралась на встречу с Михалем. Та же одежда, то же желание покончить со всем поскорее, только в этот раз клыки были у меня, как и маниакальная жажда погрузить их в одного наглого демона.
Странно, целый день прошел с моего обращения, а я о еде и не думала, но стоило вспомнить о вкусе крови Матвея, как желудок скрутило голодным спазмом, клыки заныли, а рот наполнился слюной.
Замечательно! Не хватало еще в собаку Павлова превратиться.
— Машк, а может ты это… со мной пойдешь? — состроив щенячьи глазки, я повернулась к Зайцевой, не сильно надеясь на положительный ответ.
— Фролова, ты, конечно, девушка специфическая, но не трусиха. Что мне там делать? Свечку вам держать? Тем более у меня у самой свидание. Возьми себя в руки и ступай, — подойдя ближе, она крепко обняла меня, затем провела к двери и, открыв ее, шлепнула по попе, придавая мне ускорение.
На третьем этаже, в отличие от первого и второго, студентов практически не было. Царила тишина, но не пугающая, как это часто бывает в стенах академии, а трепетная, заставляющаяся маяться от ожидания чего-то волнующего. В данном случае, встречи с высоким блондином, при виде которого, я забываю как дышать.