— Уже поставили капельницу, доктор.
— Отлично! Вот видите, все под контролем, миссис?..
Пристально посмотрев в глаза доктору, посетительница быстро поправила:
— Сержант. Мы с вами почти тезки, доктор. Я Уоллиш. Джоанна Хелен Уоллиш.
Доктор посмотрела на свою «почти тезку», ухмыльнулась и обратилась к помощнице:
— Расспросите о пациенте сержанта, Нелли. Вы знаете — что и как делать. А вы, сержант Уоллиш, не волнуйтесь. Спасем мы вашего друга. Не наводите панику. Вы этим не поможете, — похлопав ту по плечу, Джоанна повернулась и направилась в операционную, посмотреть на пациента, к которому так сильно был привязан этот необычный человек.
~оОо~
Зайдя в освещенное яркими лампами помещение с поднятыми руками в перчатках, доктор остановилась и моргнула. Яркое рыжее пятно кудрявых волос в освещенной холодным светом синей операционной настолько резануло глаза, что Джоанна даже зажмурилась. Высокий и худой, с кудрявыми, спутанными волосами и бледной кожей, пациент лежал на столе с закрытыми глазами и дышал через раз. Очень полные губы, слишком длинный разрез глаз и широкие брови цепляли внимание и не оставляли равнодушной. Ирландцев Джоанна никогда не любила, но этот определенно был очень привлекательным. Сильно выделяющиеся вены бежали ручейками по рельефным рукам, безжизненно лежащими вдоль тела. Легкие гематомы в области ребер и запястий говорили о том, что была потасовка, а синяк вокруг следа от пули в области солнечного сплетения — что стреляли в упор.
«Бедный парень. Это чертовски больно,» — подумалось девушке, пока на нее натягивали маску и халат.
Около стола с хирургическими инструментами стояли два хирурга и интерн. Они смотрели на нее с такой надеждой, будто она Мессия и пришла исполнить все их мечты.
«Замечательно. Давно на меня так не смотрели. Это обычный перитонит, ребят, спокойнее».
Попросив жестом хирургический скальпель, она подошла вплотную к пациенту и, чуть нажав пальцами на живот над раной, приставила к ней лезвие.
Впервые в жизни Джоанна жалела, что нельзя проводить операцию голыми руками. Мягкость и бледность безволосой кожи вызывало желание ощутить пальцами ее текстуру и реакцию на ее прикосновения. К сожалению, оперируемый находился под наркозом и ответной реакции от него ждать не приходилось.
«Так дело не пойдет».
Глубоко вздохнув, доктор закрыла глаза и отрешилась от всех чувств. Оставив работать только ледяной, беспощадный разум, она приступила к операции.
Вскрытие брюшной полости обычным разрезом. Желчь. Вскрытие срединным верхним разрезом. Обследование желчных путей. Отсутствие перфорации и камня в фатеровом соске. Вскрытие разрезом в правой подвздошной области. Введение резиновых дренажей в срединный разрез и разрез в подвздошной области.
Фиксирование из в разрезах ватой и клейкой медицинской лентой.
Оторвавшись от тела, доктор вернулась ко входу, где заканчивалась стерильная зона, сняла правую перчатку и взяла свою кружку, чтобы отпить чай.
Обновив перчатки, Джоанна вернулась к своему месту и встретила слегка сонный, но прямой взгляд прозрачных, почти бирюзовых с коричневыми крапинками, глаз. Узкий от яркого света зрачок чуть расширился, глаза прищурились, а губы приоткрылись, открывая взору доктора влажные ровные зубы. Видимо, мужчина что-то хотел сказать, но хрип, вырвавшийся из горла, не носил никакой информации и Джоанна, потеряв интерес, отставила посуду и, жестом сказав одному из помощников добавить снотворного, вернулась к операции.
«Уже очнулся? Наркоман. Разочаровывает. Извини, мальчик, такие меня не интересуют.»
~оОо~
Успешно законченная операция не вызывала у Джоанны обычного подъема настроения, и она, вернув себе эмоции, с досадой выбросила перчатки и маску, выходя из операционной. Залпом допив остывший чай с молоком, она летящей походкой направилась к тезке.
Успевшая присесть, женщина сразу вскочила при звуке открывшейся двери и кинулась к доктору.
— И как?..
— Все прошло хорошо. Скопление желчи не было обнаружено, дополнительного разреза, как и дренажа удалось избежать. Он не был даже близко к смертельной опасности. Так что все намного лучше, чем я ожидала от огнестрельного ранения. Скажите, и как часто попадает ваш зависимый друг в такие ситуации? — Джоанна склонила голову набок в ожидании ответа.
— Вы его не узнали? — Сержант шире раскрыла глаза и уставилась на девушку, которая расстегнула халат и начала разминать шею. — Он часто бывает в этой больнице, так как постоянно встревает в такие ситуац… Стоп. Зависимый?
Джоанна подняла брови.
— Он наркоман. Не употреблял достаточно давно, но со стажем. Вы не знали?
Уоллиш побледнела.
— Я не… Я бывший врач… Я не видела…
— Значит, не наблюдали. Наркоманы — потрясающие лгуны и притворщики. Думаю, вам это известно. Он будет жить и через неделю поправится.
— Он не будет лежать неделю, поверьте мне, — покачала головой сержант. — Ему слишком скучно столько лежать. К завтрашнему дню его здесь уже не будет.
— Даже та-а-ак… Давайте поспорим. Я умею заинтересовывать. И он останется здесь сам, по доброй воле.
Посмотрев на доктора с жалостью, Уоллиш покачала головой.
— Как хотите. Спорить не буду. Я знаю, что так будет, — махнув рукой, она удалилась.
Пожав плечами, девушка недовольно посмотреал на пустую кружку и направилась к стойке старшей медсестры. Там она увидела работницу, которая застыла и тупо пялилась в медкарту.
— Что-то случилось?
Девушка подняла взгляд на Джона и моргнула.
— Это же Карлтон Бредмор … Известная личность в нашей больнице. Только у него не было ни разу настолько серьезной травмы, так что и к вам он не попадал под скальпель.
— Во-о-от как... Все бывает в первый раз, не так ли? — Подмигнула ей Джоанна.
~оОо~
Зайдя в ординаторскую с медкартой мистера Бредмора, Джоанна задумчиво присела на диван. Сведений в карте было непозволительно мало. Но достаточно, чтобы возмущений по этому поводу не было.
Сделав вывод, что у этого индивидуума есть связи в больнице, девушка недовольно поморщилась и принялась подробно ее изучать. Никаких ОРЗ, гриппов и легких таких, банальных заболеваний не было и в помине. Только раны, полученные, так сказать, в бою. Судя по профессии, полученные при задержании или преследовании очередного преступника.
«Все-таки интересно».
О Карлтоне Бредморе, конечно, она знала. Мало к каким гражданским обращается полиция, и в своих кругах Бредмор действительно был знаменитостью. Но подробности о его характере, образе жизни, как и его внешности — были тем, чем она никогда не интересовалась.
Встав с дивана, доктор направилась в сторону выхода, но взгляд зацепился за отражение в зеркале, и она остановилась. В свете светодиодных ламп девушка увидела свой самый частый образ — образ преуспевающего строгого очкарика-хирурга, помешанной на чистоте и аккуратности.
Маскировка и камуфляж — ее хлеб и вода. Девушка, ухмыльнувшись, отвернулась от серебристой поверхности. Джоанна оставила кружку с чаем на столе, вышла из ординаторской и пошла в выделенную пациенту палату.
Тихо постучав — все-таки ночь на дворе, доктор зашла в комнату и посмотрела на единственного (кроме нее) человека здесь.
Мужчина все еще был бледен, только сейчас эта бледность приобрела некоторый налет аристократизма. Дренажи, поставленные в брюшную полость и закрепленные лейкопластырем, выглядели неплохо.
Сев рядом с постелью, доктор внимательно посмотрела на прожилку на шее и сказала:
— Я знаю, что вы не спите, мистер Бредмор. Можете посмотреть на меня?
Навстречу ей открылись самые удивительные и красивые глаза, которые доктор когда-либо видела. Увидев их на операции, она отрешилась от эмоций и не чувствовала ничего, но сейчас… Губы медленно открылись и тут же раздался его голос. Истинно мужской, с хрипотцой и басом, пусть тихий и надломленный сейчас, он завораживал и заставлял хотеть его слушать: