— Натан переживает о своей пропаже. Боится, как бы ее не соблазнил тощий, убогий наг, — с усмешкой ответил Даниэль своей жене.
— Правильно и боится. Я бы на месте девочки тоже сбежала бы на край света от той удушливой заботы, которой наш перестраховщик ее буквально обложил. А сам, как ледышка в стакане с лимонадом плавал вокруг нее, поблескивая холодными гранями вместо того, чтобы активно соблазнять молодую девочку. На фоне таких «ухаживаний» и заморенный наг будет выглядеть принцем, — ехидно сказала Иви, воскрешая мои не утихающие страхи.
Очередной стакан с нетронутым виски полетел к предшественнику, разбрызгивая содержимое, прежде чем разбиться о стену.
— Хороший был сервиз. И напиток, — флегматично сказал брат, притягивая супругу к себе на колени, в защитном жесте, но я и так не планировал на нее нападать. Сам понимаю, что я один виноват в своих проблемах.
— И нечего тут рычать и бить посуду, — не унималась Ивейна. — Половина двора умирает со смеху, делясь байками о том, как циничный и многоопытный лиер Натаниэль немеет перед своей малолетней дейной. Если бы я точно не знала, на что способен твой брат, то могла заподозрить его в неопытности.
Глумливую речь Иви прервал осторожный стук в дверь.
Брат позволил просителя войти.
— Ваши величества, лиер Натаниэль, осмелюсь доложить, что семейство Каро задержано в небольшом курортном городке Сурсо…, - докладывал Инэль, начальник тайной полиции Дана.
— Где она? — выкрикнул я, прерывая доклад, за что удостоился неодобрительного взгляда от брата.
— Прошу прощения, лиер, но девушки с ними не было. Только чета Каро и экономка с дочерью. Я осмелился отдать распоряжение, чтобы их всех доставили в столицу, в Магистериум. Самое большее через неделю их привезут.
Я устало опустился в кресло, не в силах вымолвить и слова от охватившего меня разочарования и отчаяния.
— Пошли вестник страже, чтобы с задержанными обращались бережно и обходительно. Ни один волосок не должен упасть с их головы. И еще, пусть их доставят сюда, в гостевые покои. Никакого Магистериума. Выполняй, распорядился Дан, отпуская Инэля. — Не отчаивайся брат. Мы скоро ее найдем. Теперь у нас в руках есть козырь, который никакому нагу не перебить.
Глава 9
Шаянес неш Оштон.
После памятного разговора на кухне Лидия стала избегать моего общества. Нет, она все так же была мила и любезна, но теперь боялась остаться со мной наедине. Понимание этого больно царапало мое самолюбие. Неужели я так не понравился, что из-за невинного поцелуя девушка стала от меня прятаться?
Ингерд, наблюдая за нашими перемещениями только хитро улыбался, а сегодня наглый щенок решил в открытую ухаживать за Ди!
Малышка, как будто не понимает его комплиментов и легких касаний, но открыто улыбается парню, заставляя меня скрипеть зубами от ревности. И вот опять… Да он издевается надо мной!
— О, моя прекрасная леди! Не составите ли мне компанию, — велеречиво начал мальчишка, сверкая белозубой улыбкой.
— Что за церемонии, Инг? А не опасно отъезжать от коттеджа? — поинтересовалась Ди, тем не менее, направляясь к вешалке с верхней одеждой.
Что ни говори, а погулять хотелось всем. Почти три недели, пока лютовали морозы, из помещения мы выбирались ненадолго, только управиться с лошадью и набрать дров или продуктов из ледника. Вынужденное заточение всем нам изрядно надоело. Немногочисленные книги, прихваченные запасливым отцом Лидии, прочитаны уже минимум дважды, да и просто хочется насладиться на редкость погожим днем.
— Нет, я ходил на разведку, дичь повыбралась из нор и стая ушла на охоту. По крайней мере, нигде по близости не видно их следов. Лошадь застоялась и ей и нам не повредит прогулка, — оптимистично ответил парень, все же вешая за плечо заряженный карабин.
Под напором аргументов Ди охотно сдалась, натягивая пальто и шапку.
— Я с вами, — категорично заявил я, «нечаянно» перекрывая путь к выходу Лидии своим хвостом.
— Лошадке будет тяжело вести сразу троих, так что идите без меня, — сказал Инг, протягивая мне ружье. — Я уже гулял, а вам полезно.
Лидия замялась, но отказаться, не привлекая внимания, уже не могла.
Я оценил тактический ход хитрого Ингерда, пожав ему руку, когда девушка выскользнула за дверь.
Запряженные сани ждали нас у порога. Лошадь охотно слушалась поводьев, ходко двигаясь по тропинке, протоптанной Ингом. Мы решили следовать по проверенному парнем маршруту, чтобы не рисковать встречей с хищниками. Конечно у меня с собой ружье, магия, да и хвост — грозное оружие, но рисковать здоровьем Ди или целостностью лошадки не хотелось.
Некоторое время мы наслаждались ярким солнцем, заставлявшим празднично сверкать снежные шапки на деревьях, но молчание начало тяготить.
— Почему ты избегаешь меня? Не можешь простить того обмана? — прямо спросил я, не в силах сдержаться.
Я пристально следил за девушкой, нервно кусавшей пухлые губки, и сгорал от желания сжать ее в объятия, впиться в сладкий рот поцелуем. Я почти чувствовал ее вкус, но Ди, не выдержав моего взгляда отвела глаза и покраснела.
— Не могу простить себе распущенности. Мне стыдно, что я сама полезла к вам с поцелуем, — тихо сказала Ди, стараясь не смотреть на меня.
Я остановил сани, притягивая к себе на руки окончательно смутившуюся девушку.
— Глупая. Ты не представляешь, как я счастлив оттого, что ты обратила на меня внимание, — хриплым шепотом признался я, тревожа своим дыханием искусанные губы Лидии.
Никогда не думал, что невинность, сквозящая в каждом жесте, может так сильно возбуждать.
Среди нагинь непорочность была не в чести, ведь мужчин много и выбор у каждой из красавиц велик. Никто не думал судить их за любопытство и чувственность, а эта женщина-дитя так явно убивается за ту сладкую шалость, воспоминания о которой до сих пор будоражат мою кровь.
Я мог поцеловать ее и чувствовал, что Лидия не будет противиться, но мне этого было мало. Я эгоистично хотел снова увидеть, как малышка сама тянется ко мне, познавая со мной свою женственность в простых прикосновениях к мужскому телу.
Я взял ее ладонь, потерся об нее, как кот. Нежными поцелуями приласкал каждый тонкий пальчик, заставляя вздрагивать от новых ощущений.
— Я мечтаю о том, чтобы снова почувствовать, как ты ласкаешь меня, видеть, как загораются твои серые глаза, ловить твое дыхание, — последние слова я прошептал в приоткрытые губы девушки, которые она неосознанно облизывала от незнакомого ей возбуждения.
Все-таки Лидия первая подалась мне навстречу, накрывая мои губы робким, неумелым прикосновением, которое пьянило лучше, чем ласки опытных нагинь. Я со стоном ответил ей. Несмотря на страсть, сжигавшую мое терпение, я медленно ласкал ее губы, показывая каким нежным и сладким может быть поцелуй. Наши языки сплетались, заставляя меня стонать от нестерпимого желания.