— Ваши величества, завтра, во второй половине дня, мы с невестой заедем засвидетельствовать вам свое почтение и навестим родителей Лидии, а пока вынужден попрощаться с вами, — снова вернулся я к официальному обращению, намекая брату, что им уже пора.
Даниэль внимательно посмотрел мне в глаза, пытаясь найти признаки гнева или несдержанности, но, ничего такого не обнаружив, он царственно кивнул и отправился на выход, буксируя за собой упирающуюся и возмущенную Ивейну.
— Проводите госпожу в мои покои и проследите за тем, чтобы у нее было все необходимое, — отдал я распоряжение Томасу и пошел за тем, что давно следовало подготовить.
Лидия Каро.
Все еще не в силах справиться с шоком от всего происходящего, я покорно шла по коридору за высоким сухопарым мужчиной, дворецким, насколько я поняла.
Отворив передо мной двери в огромную роскошную спальню, Томас с поклоном удалился, предварительно уведомив меня, что скоро прибудут горничные с одеждой и ужином.
Комната поражала своей лаконичной красотой: мебель из драгоценного темного дерева не была украшена так любимыми эльфами вензелями и фигурной резкой, а лишь блестела полированными поверхностями. Строгость линий мебели оттеняли светлые стены с тонким, почти воздушным узором цвета ванили. Текстиль и занавеси того же оттенка в сочетании с большими полукруглыми окнами создавали ощущение воздушности и уюта, несмотря на внушительные габариты помещения.
«О чем я думаю?!» — мысленно возмутилась я.
Сегодня сбылся мой самый страшный кошмар последних пары месяцев — меня поймал лиер, более того, он с моего молчаливого согласия обручился со мной, а я стою и рассматриваю интерьер ЕГО спальни, даже не вспомнив о том, что Шаянес и Ингерд переместились в другой мир.
Меня скоро будет насиловать на этой самой кровати тот, кто с детства считался моим покровителем, почти хозяином. Я должна была испытывать панику, отвращение, ужас, но внутри все как будто выгорело от усталости. Сейчас я испытывала ни что иное, как опустошение и какую-то апатию ко всему происходящему.
Лиер, так лиер. Помолвка, ну и ладно, хорошо хоть ошейник не надел, как на гончую, хотя и это в моем нынешнем состоянии не вызвало бы протеста.
Дверь тихонько отворилась, и в комнату скользнули две молодые девушки в форменной одежде. Одна из них катила небольшой столик уставленный яствами, другая молча прошла за одну из смежных дверей, и оттуда послышался тихий шелест воды.
— Госпожа, меня зовут Элина, я буду вашей личной горничной по распоряжению лиера Натаниэля. Это — Тарина, она убирает хозяйские покои. Вы устали, нужно поужинать и подготовиться ко сну, — ворковала девушка, усаживая не сопротивляющуюся меня за стол.
Есть не хотелось совершенно, но спорить, или срывать свое раздражение на прислуге, было просто глупо, поэтому я молча опустилась на стул и принялась за еду. Хорошо, что вести светскую беседу было не с кем, потому что даже если бы у меня спросили, я не помнила что ела, ни вкуса, ни запаха.
— Вот и замечательно, — приговаривала Элина, немного раздражая своей оптимистичной болтовней. Не желая ее слушать, молча ушла в ванную комнату, с удовольствием снимая с себя пыльное дорожное платье и опускаясь в приятно- горячую воду.
Мурашки удовольствия разбежались по коже, возвращая в реальность. Что меня ждет и так понятно. Лиер четко обозначил, что собирается спать со мной. От мысли, что моим телом будут пользоваться, как вещью, стало противно, но видимо это моя судьба — дорогая, уникальная, полезная игрушка. Что там Шай говорил о дэйне — половина души?
«Ну, какая душа, такая и половина», — хмуро подумала я, натирая покрасневшую кожу жесткой мочалкой.
А вообще Шаянес много чего говорил, но на деле я оказалась не такой уж и нужной для него самого, ведь отпустил и, наверное, вспоминать не будет. Вернется? Зачем ему возвращаться, когда и так после всего сказанного было понятно, что сегодня же я окажусь в постели лиера? Я бы не вернулась. Вынуждена признать, что в какой-то мере я даже рада, что не ушла с ним, ведь здесь все кого я люблю, ну кроме Инга и самого Шая. Пусть не могу с уверенностью сказать, что влюблена в него, но после всего, что было, наг не чужой мне мужчина.
— Зачем же вы так, госпожа! — воскликнула горничная, вынимая из моих онемевших от напряжения пальцев мочалку.
— Как можно? Такая нежная кожа, а вы так! Давайте я аккуратненько потру вам спинку. Вот так. И голову помою. Вот и умница, — уговаривала меня, как неразумного ребенка Элина.
Не успела я задуматься, во что мне переодеться после купания, как услужливая Тарина подала мне белую кружевную сорочку из тонкого хлопка. Я, наверное, могла бы восхититься этим летящим произведением искусства в другое время и при других обстоятельствах, а сейчас молча надела, лишь неприятно царапнула мысль, откуда в комнате лиера женская одежда.
— Кому это принадлежало, Элина? — не удержалась я от вопроса, испытывая небольшую брезгливость, несмотря на запах чистоты и свежести исходивший от одежды.
— Никому. Это все новое. Лиер Натаниэль лично заказывал каждую вещь из вашего гардероба. Он там, за той дверью, — указала на бежевую резную дверь девушка. — Там и будуар ваш. Мастера, украшавшие его, были заказаны лиером с Пирийских островов. Это просто чудо! Желаете взглянуть?
— Не сегодня, спасибо, Элина, Тарина, — потрясенно сказала я, все еще с трудом воспринимая услышанное.
Лиер, лично заказывающий женский гардероб, никак не укладывался в мою картину мира.
Девушки с легким поклоном ушли, оставив меня наедине с тревожными мыслями и томительным ожиданием неизбежной расплаты за собственную глупость.
Я долго лежала без сна на огромной кровати, ожидая прихода лиера, но тихий скрип двери все же оказался неожиданным.
— Почему не спишь? — тихо спросил усталый лиер, стягивая со своих волос кожаный ремешок, отчего они шелковым водопадом укрыли его спину до самой поясницы. У меня даже руки зачесались, так хотелось потрогать эту роскошь.
«О чем я думаю?! Это же лиер! Ядовитую змею и то безопасней трогать, чем этого мужчину», — мысленно одернула себя от неуместных желаний, но отвести взгляд от раздевающегося мужчины не смогла.
A лиер, не обращая никакого внимания на мое соседство, скинул камзол. Потом медленно расстегивал пуговицу за пуговицей, освобождая неожиданно мощный торс от белого шелка рубашки. Когда его длинные пальцы опустились до пояса брюк, меня обжег самодовольный взгляд зеленых глаз.
— Ну, так что? Нравлюсь? — хрипло спросил эльф.
Хотела сказать, что «Нет!», но язык не повернулся на такую откровенную ложь. Я любовалась лиером, как произведением искусства. Мужчина был идеально красив, и что самое отвратительное, что он прекрасно понимал это, поэтому я решила перевести тему.
— Вы собираетесь меня насиловать? — тихо спросила я, отведя взгляд от полуголого совершенства.