Довольно подлый прием, должна отметить, потому, что тая от прикосновения его горячих губ к моей ладони, я едва не забыла, чем занималась.
Шикнув на неприлично довольного эльфа, продолжила медитировать с его волосами, то расчесывая их, то снова путая, зарываясь руками в шелковистое богатство.
Вдоволь наигравшись, я заплела ему простую косу и стала целовать нежную шею, с удовольствием вдыхая запах его парфюма и чистого мужского тела. Натан тихо стонал и выгибался, как большой кот, напрашивающийся на ласку, но моего развлечения не прерывал, предоставляя мне возможность делать все, что пожелаю. От вседозволенности мое воображение вкупе с небольшим, но все же опытом, толкали меня на новые безрассудства.
Следующим объектом моего исследования стали заостренные уши лиера: едва мой язык пробежался по вытянутому хрящику, эльф задрожал, откровенно ерзая на стуле.
— Пойдем в кровать, — прошептала я, легонько прикусывая ухо.
Дважды просить мужчину не пришлось, он молниеносно подхватил меня на руки и отнес в постель, придавливая своим телом к прохладным простыням, но я, ловко извернувшись, толкнула его на спину, усаживаясь на бедра мужчины.
— Ты обещал предоставить свою мужественность для моего изучения. Я еще не все познала, — хитро сказала я, целуя бледно розовый, плоский сосок.
— Жестокая, — тихо простонал лиер, впиваясь длинными пальцами в покрывало.
Дальше я ласкала, лизала, гладила и даже легонько кусала все, до чего желала прикоснуться, заставляя мужчину стонать и изгибаться. Не знаю, сколько длилось мое развлечение, но когда мои пальцы сжались на каменно-твердом члене эльфа, он резко подмял меня под себя, разрывая тонкую ткань сорочки.
Безжалостно-сладостные губы впились в мои с бешеной страстью, заставляя забыть обо всем, кроме лиера.
— Скажи, что хочешь меня, — с каким-то отчаянием попросил эльф, упираясь членом в средоточие моей женственности.
— Хочу тебя, Натан, — уверенно сказала я, утопая в зелени его глаз.
Он проникал в меня медленно, но неотвратимо, до предела заполняя собой. В этот раз не было боли, только странная жажда, почти нужда притянуть этого невероятного мужчину еще ближе, глубже, раствориться в нем без остатка.
Он пытался сдерживаться, плавно скользя во мне, но я хотела большего, рвано двигалась ему навстречу, дергая за растрепанную косу, оставляла яркие царапины на безупречной коже.
В какой-то момент Натан сдался, с животным рыком вонзаясь в меня так, как я хотела: сильно, резко, заставляя болезненно-сладостно застонать от этого движения.
— Моя, — как заклинание шептал Натан, безудержно врываясь в меня.
Острое наслаждение сводило с ума, заставляя забыть о воспитании и стеснении. Все, что я могла — это стонать и выгибаться навстречу моему лиеру.
Зеленые глаза Натана прожигали во мне клеймо той бурей чувств, что светилась в их глубине, еще глубже погружая меня в пучину ослепительного удовольствия, что грозило сжечь меня дотла.
Вспышка оргазма накрыла меня внезапно, вознося на неведомые ранее небеса. To, что я испытывала с Шаем, не шло ни в какое сравнение с тем блаженством, в котором я витала сейчас.
В себя приходили долго: Натан так и остался лежать на мне, с трудом восстанавливая дыхание. Я обхватила ногами его ягодицы, наслаждаясь тяжестью мужского тела и каким-то щемящим чувством, от которого мы, как дети, улыбались, обмениваясь короткими жалящими поцелуями.
A потом все повторилось снова и снова, каждый раз открывая для меня что-то новое в слове близость: то дикой, полной животной похоти, то нежной, мягкой, дарящей покой, то жадной и торопливой, как будто завтрашний день отнимет у нас это волшебство.
Уснули мы под утро, утомленные, но счастливые так и не разомкнув объятий, а утро ворвалось в нашу комнату встревоженным голосом дворецкого, который настойчиво пытался не пустить к нам кого-то. И судя по голосу, этим км-то была повелительница.
— Натан? — вопросительно посмотрела я на моего лиера.
— Пусть катится домой, к Даниэлю, — проворчал мужчина, но натянул штаны, и подал мне халат, чудом уцелевший вчера.
Быстро совершив все утренние процедуры, мы оделись и поспешили на встречу Ивейне.
Глава 20
Мир Ссай. Шаянес неш Оштон.
Мои расчеты оказались верными и второй переход особого дискомфорта не доставил. И все равно в душе кипела злоба и разочарование. Мне не хватило каких-то секунд, чтобы увести Лидию с собой.
Я не сумел сдержать раздражения, и своды священного грота отразили мой злобный рык.
— Шаянес, что-то не так? — хрипло спросил дезориентированный Ингерд.
— Нет. Все в порядке, просто злюсь, — ответил парню. — Я сейчас вызову брата. И еще, при посторонних обращайся ко мне неш Оштон.
— Как скажете, неш Оштон, — ехидно ответил Инг, церемонно кланяясь мне.
— Не обижайся, эти условности много значат в моем мире, — спокойно ответил я, едва сдерживая гнев.
Уже спокойней парень кивнул, прислонившись к влажной стене. Видимо на человеческий организм переход подействовал сильнее, чем на меня.
Родовой перстень привычно отозвался на мой внутренний призыв и уже через пару минут в храм влетел взволнованный Ссарим.
— Шай! Слава Единым! Ты где пропадал так долго, бродяга? Что с твоими волосами? Как ты? — засыпал меня вопросами кузен, крепко сжимая мои плечи.
— Долго рассказывать, Ссар, очень долго, — тихо сказал я, вспоминая все то, что со мной произошло за последние полтора года.
— Я думал, что ты ушел за ссаши. Только не говори, что ты перекинулся на мальчиков, — брезгливо спросил брат, рассматривая моего спутника.
— Не говори ерунды. Это Ингерд — брат моей избранной, — представил я парня, немного приукрасив его степень родства с Лидией, что убережет нас всех в будущем от многих неудобных вопросов.
Действительно, в моем мире слишком важны титулы и условности. Никто все равно не станет выяснять его родословную, а повысить статус парня не помешает, в конце концов, я ему задолжал.
— А где сама девушка? — с интересом осматриваясь, просил Ссар.
— А это тоже долгая история. Мы устали, брат, перенесешь нас домой? — попросил я.
Предварительно выйдя из храма, Ссарим провел серию пассов, и привычное голубое сияние перехода мягко засветилось рядом с нами.
Через пару секунд мы оказались в моем имении, устроив переполох отвыкшим от хозяина слугам. С неудовольствием отметил некоторую запущенность помещений. Отчитав своего дворецкого, и выдав ему план работы на ближайшее время, прошел с братом в гостиную. Ингерда велел разместить в лучших гостевых покоях, парень уже валился с ног от усталости, что и понятно, в конце концов, ему досталась самая трудная роль в нашем побеге.
Доверив Ссару привести в порядок мои волосы, я вспоминал все, от того момента, как очнулся в клетке.
Брат шипел и плевался ядом, но не перебивал, пока я не закончил рассказ.
— И что теперь? Что ты собираешься делать, Шай? Возвращаться на Барим — чистое самоубийство, да и незачем. Мы оба прекрасно понимаем, что эльф наверняка затащил девочку в постель едва до нее дошел, после того, что ты сказал ему. Сейчас твоя избранница, скорее всего, млеет в объятиях своего даина, ведь связи пар никто не отменял. Даже странно, что она так негативно воспринимала своего лиера.