– Сулейман, ты поедешь со мной.
Муктадир и его соплеменники вскочили на коней и тут же уехали выполнять задание, а Сулейман подозвал своего гонца и передал указания помощникам. Алкадиззар взял руку Халиды и повернулся к Офирии.
– Посоветуешь что-нибудь напоследок? – спросил он провидицу.
Дочь Песков достигла преклонных лет и прослужила племенам уже более ста лет. Ее лицо и руки покрыли глубокие морщины, но Алкадиззар до сих пор видел в ее глазах огонь той юной девушки.
Она посмотрела на царя и пожала плечами:
– Постарайся выжить.
Несмотря на напряжение в воздухе, Халида фыркнула. Алкадиззар саркастически рассмеялся:
– Что бы мы без тебя делали?
Провидица прикоснулась руками к лицам царской нары. На ее глазах показались слезы.
– Да хранит вас Ксар в предстоящей битве, – сказала она дрожащим голосом. – Пусть он обрушит свой голод на врага и полакомится его костями.
Алкадиззар улыбнулся:
– Береги себя, Дочь Песков. Мы скоро встретимся.
После этого царь и царица взошли на свою колесницу. Сулейман неуклюже взобрался вслед за ними, а потом на нее вскочили два молодых лучника. Когда все оказались на местах, Халида дернула поводья и колесница загрохотала во тьме.
Офирия смотрела им вслед, уже зная, как закончится битва.
Гиганты снова размахнулись тараном и ударили по воротам. Архан чувствовал, как сотрясается земля, хотя до них было почти семьдесят пять ярдов. От громоподобного удара каменные плиты дрожали в креплениях, арка над воротами рассыпалась обломками. Огромным существам совершенно никто не мешал; защитники не знали, как отбиться от напавших на них жужжащих скарабеев. Еще несколько ударов, решил Архан, и ворота развалятся.
Он обратился к своей кавалерии и силой мысли приказал ей понемногу продвигаться вперед. Тысячи скелетов на лошадях начали медленно наступать.
Гиганты размахнулись еще раз, за ударом последовал ливень из обломков камней. Осталось совсем немного, подумал он.
Лучники пошли в бой первыми и быстро исчезли за воротами. Через несколько минут они распределились по верху стены. Когда последний лучник занял свое место, Алкадиззар отправил в бой кавалерию. Рядом с ним Сулейман сжимал посох и тихо пел, делая почти неслышным грохот колес и стук копыт лошадей. Другие маги заглушали продвижение пехоты. Если повезет, им удастся застигнуть врага врасплох.
Халида спряталась за бронированным краем колесницы, держа поводья, и приготовила лук. Алкадиззар наклонился и тронул ее за плечо:
– Мы начнем атаку, когда окажемся за воротами. Нет времени и смысла выстраиваться в ряды.
Она кивнула, приготовившись направлять колесницу к воротам. Царь сжал рукоятку своего золотого клинка.
Когда они достигли прохода, Халида дернула за поводья и лошади перешли на легкий галоп. Грохот колес казался оглушительным; им не верилось, что никто, кроме них, не мог его слышать. Через несколько секунд они миновали первую стену. В этот момент царица поправила свой головной платок и издала дикий улюлюкающий крик.
Лошади помчались еще быстрее.
Алкадиззар обнажил свой меч. Клинок горных лордов сверкал в темноте, будто осколок солнца.
– За Кхемри! – кричал он. – За Неехару! Вперед!
Ритуал полностью занимал внимание В’сорана – он направлял скарабеев и усиливал их голод легким прикосновением своей силы. Энергии требовалось совсем немного – если переборщить, то скарабеи просто сгорят, а если дать слишком мало, быстро устанут и ослабнут.
Он понял, что армия подвергается атаке, только когда вокруг него начали летать стрелы.
Белые всполохи сверкали в рядах нежити, повергая скелеты на землю. Две стрелы вонзились в спинку его сиденья, а еще одна попала в плечо помощника В’сорана. Бессмертный закричал от боли, лихорадочными движениями пытаясь вытащить стрелу из тела. Конвульсивным: рывком он извлек стрелу, оставив после нее зияющую дыру.
Другие бессмертные попрятались, и ритуал прервался. Извергая проклятия, В’соран бросался из стороны в сторону в поисках источника стрел.
Звуки труб донеслись с востока, а вместе с ними послышался топот лошадиных копыт. Поле битвы за армией нежити наполнилось конницей и колесницами – десятками тысяч, – и все мчались в его сторону. В центре он видел человека в золотой броне, который размахивал сверкающим мечом. Сердце В’сорана оборвалось.