С двумя покончено, решил Архан. Но теперь у остальных оказалось больше места для маневра. Бессмертный отскочил в сторону, избежав страшного удара мечом сверху вниз, и тут же резко повернулся, чтобы не попасть под удар, нанесенный слева. Мощный удар по спине рассек лопатку, едва не сбив его с ног. На этот раз Архан ощутил острую боль в сломавшейся кости. Сосредоточившись, он тут же мысленно запечатал рану и продолжал сражаться. Его неожиданный выпад снизу вверх увенчался успехом — острие меча пронзило глотку стража.
Беспорядочные удары сыпались на него со всех сторон. Оставшиеся в живых окружили его, испытывая на прочность его умение защищаться и не давая сосредоточиться. Архан поворачивался на месте, отражая удары и выжидая удобного момента. Воин справа сделал выпад, пытаясь пронзить бессмертному руку, в которой он держал меч. Архан крутанулся на пятках, отбив его клинок своим, и вынудил стража невольно качнуться вперед. Тот почуял опасность и попытался обрести равновесие, но опоздал. Меч Архана сверкнул, и голова часового покатилась по полу.
Двое оставшихся стражей ударили сзади одновременно. Один меч вонзился глубоко в правое бедро бессмертного, царапнув по кости, а второй в спину, прямо под левой лопаткой. Архан пошатнулся, ощущая во рту привкус крови. Он повернулся, буквально вырвав меч из руки ранившего его стража, и нанес удар по лицу. Часовой с воплем упал. Страшный удар лишил его глаз — рассек кожу до кости чуть ниже лба. Его меч так и застрял между ребрами Архана.
Отчаянным рывком последний страж выдернул свой меч из бедра Архана. Видя, что противник серьезно ранен, страж нанес целый ряд звучных ударов, пытаясь сломить оборону. Железные клинки сшибались, высекая искры, и контрудары бессмертного становились все слабее. Страж ранил его трижды в очень быстрой последовательности, один раз над правым локтем, затем в левое бедро и грудь. Предчувствуя победу, воин удвоил усилия и стремительно взмахнул мечом, целясь в шею Архана, — тот едва успел уклониться. Торс его при этом остался незащищенным, и страж с криком прыгнул вперед, целясь точно в сердце Архана.
И промахнулся. Архан нарочно открылся, заманивая стража, вихрем крутанулся на месте, и меч скользнул мимо. Его собственный клинок опустился на голову воина, разрубив железный шлем; осколки костей вонзились в мозг стража. Воин умер раньше, чем его тело рухнуло на пол.
Архан пошатнулся, едва не упав. Сражение длилось всего несколько минут, но наверняка разбудило всех, кто находился в пределах слышимости. Архан пошарил по спине, нащупал меч, торчавший между ребер. Потребовалось еще несколько мучительных секунд, чтобы выдернуть его, и еще мгновение, чтобы сосредоточить волю и запечатать рану, использовав часть так необходимой ему силы. Теперь ее оставалось совсем мало. Если он снова обратится к ней, пожалуй, сил не хватит даже на то, чтобы потом скрыться.
Должно хватить, подумал он, стискивая свои сломанные зубы. Должно хватить.
Архан помчался вперед, увеличивая скорость, и толчком распахнул дверь в царскую спальню. Комната была большой, куда больше той, что принадлежала царице. В центре возвышалась широкая кровать, заваленная шелковыми подушками. В двух жаровнях у правой и левой стены недавно разожгли огонь, который освещал изысканные картины, выложенные на плитах песчаника, изображавшие великий исход народа Неехары из южных джунглей тысячу лет назад. Высокие базальтовые статуи Птра и Асаф охраняли покой царя. На их каменных лицах непривычно застыли довольные улыбки. Диваны, заваленные подушками, и низкие столики группами располагались по периметру комнаты, а на противоположной стороне, близ высокого окна, стоял письменный стол. Прозрачные занавески лениво колыхал дующий с моря ветерок.
Двое слуг испуганно скорчились у изножья кровати, широко распахнув полные ужаса глаза. У их ног валялись перевернутая миска и бронзовый нож. Архан не обратил на них внимания, он искал царя. Тут ветерок сменил направление, откинул занавеску, и бессмертный заметил между двумя окнами чей-то силуэт. Человек внезапно двинулся с места, подняв правую руку, но Архан оказался быстрее. Его левая рука взметнулась вверх, он выпрямил пальцы и произнес одно-единственное слово. Остатки силы вытекли из пальцев, и силуэт застыл на месте.