Именно Нелли посоветовала мне продолжать звонить на его личный номер и писать ему напрямую по электронной почте.
Измотай его.
Таков был ее совет. И поскольку у меня было не так уж много других вариантов, я решила воспользоваться этим.
Может быть, я могла бы нанять адвоката и сразиться с Пирсом, но адвокаты стоят денег, и сейчас расходы казались глупыми. Это было мое слово против подписанного контракта, и без поддержки Габриэля я бы проиграла.
— Оставайся стойкой, — сказала она. — Мы что-нибудь придумаем. Не забывай, я — твое секретное оружие.
Я рассмеялась.
— Что сделает мистер Салливан, когда узнает, что ты двойной агент?
— Ха! Мистер Салливан может поцеловать меня в задницу. То, что он с тобой делает, неправильно, и, если бы он перестал быть таким упрямым ослом, он бы тоже это понял.
— Я не хочу, чтобы у тебя из-за меня были неприятности.
— Их и не будет.
— Но…
— Доверься мне, — сказала она. — Все будет хорошо.
— Ладно. — Я глубоко вздохнула. — Спасибо тебе.
— Ты продолжаешь это повторять.
— Я серьезно.
— Я знаю, что ты благодарна. И я тоже должна сказать спасибо.
— За что?
— За то, что идешь туда сегодня. Я рада, что он будет там не один.
Мое сердце сжалось.
— Есть какие-нибудь идеи, почему Габриэль хотел, чтобы мы с Пирсом сделали это вместе?
— Возможно, потому, что вы оба были важны для него. Но я не очень хорошо знала Габриэля. В основном я знала его через Пирса, и их отношения были, эм… напряженными.
Напряженными? Я хотела спросить, но прикусила язык. Разговор с Нелли уже напоминал любопытство к жизни Пирса. Это был человек, который, вероятно, разрушит мои мечты в ближайшие несколько часов.
— Ладно, скоро, наверное, пропадет сеть, — сказала я, мчась по шоссе, а горы становились все ближе.
— Поговорим позже? — спросила Нелли.
— Обязательно. Пока.
Нелли стала настоящим сюрпризом после этой катастрофы. Мы редко говорили о Пирсе, и у нас было много общего, например, наша любовь к вину и романтическим сериалам на Нетфликс, где чем горячее, тем лучше. Мы даже пользовались одинаковым снаряжением для йоги и средствами по уходу за кожей.
Будет ли мне неловко с ней после того, как мои дела с Пирсом закончатся? Может быть. Но это были заботы завтрашнего дня, потому что на сегодня у меня было достаточно забот.
Коттедж Габриэля находился рядом с одним из самых популярных горнолыжных курортов Монтаны. В детстве мои родители привозили нас сюда раз или два, но, поднимаясь по горной дороге, следуя указаниям Нелли, я поняла, что с тех пор, как я была здесь в последний раз, многое изменилось.
Это место стало процветать после того, как в него пришел застройщик с деньгами и роскошью. Дома и кондоминиумы выросли там, где когда-то были открытые поля и густые леса. Единственное, что было знакомо, — это сам горнолыжный спуск и дорожки, прорезанные вечнозелеными растениями.
Рядом с новой гигантской лыжной базой возвышался отель. Там были указатели на зиплайн (прим. ред.: зиплайн — это скоростной спуск по стальному канату с отрывом от земли на специальном креплении) и где можно совершить поездку на гондоле к высокому пику. Я сомневалась, что смогу позволить себе билет на подъемник. Хотя я не могла позволить себе латте, так что это о чем-то говорило.
Я миновала поворот к лыжной зоне и направилась к клубу. Меня встретили черные кованые ворота, и я набрала код, который Нелли прислала вместе с указаниями.
Проезжая через это место, вы словно оказывались за завесой — в мире денег, роскоши и власти.
Каждый дом, мимо которого я проезжала, был больше, чем следующий, хотя слово «дом» было неподходящим. Это были особняки. Снаружи все они были выполнены из одного и того же дерева, окрашенного в темный цвет, чтобы гармонировать с природой.
— Ого, — сказала я, доезжая до конца частной аллеи. — Это не коттедж.
Это была отдельная лыжная база.
Не было необходимости проверять адрес. Дом кричал «Габриэль».
Он был роскошным, но в то же время простоватым. Архитектура была сложной, с различными углами наклона крыши и крытым пространством вокруг входной двери. Натуральный камень и тяжелые балки гармонировали с окружающими деревьями. Огромные окна открывали великолепный вид со всех сторон. В данный момент все они были затемнены.
Часы показывали, что я приехала на тридцать минут раньше, но я припарковалась на площадке перед гаражом и вылезла из машины, вдыхая запах земли, мха и горного воздуха.
Сегодня я выбрала черные брюки и мягкий серый свитер. Мои лакированные туфли на танкетке жали мне пальцы, но сегодня я хотела выглядеть хорошо. Для Габриэля.
И, хотя я никогда бы не призналась в этом вслух, для Пирса.
Его красивое лицо нервировало меня. Пирс излучал уверенность и харизму. Его крепкое тело излучало власть, а одежда, которую он носил, кричала о богатстве.
Каждый раз, когда он приезжал в Каламити, я была на работе, одетая в легинсы и майку для занятий йогой, в то время как он был в костюме-тройке. Темно-синий пиджак, в котором он был вчера, идеально сидел на его широких плечах. Ткань казалась такой мягкой и гладкой, что мне пришлось сжать руки, чтобы не дотронуться до рукава.
Все в нем вызывало физическую реакцию. Насколько это было несправедливо? В Каламити было не так уж много одиноких мужчин. Почему меня не мог привлечь ни один из них? Почему я должна была испытывать такое влечение к мужчине, который пытается меня погубить?
Сегодня я не собиралась позволять этой химии, или магнетизму, или чему там еще, черт возьми, волновать меня. Сегодня я была здесь ради Габриэля.
Поэтому я расправила плечи и направилась к двери, поколебавшись всего секунду, прежде чем нажать на кнопку звонка. Затем я стояла и ждала, переминаясь с ноги на ногу и сцепив руки перед собой, чтобы они не дрожали.
— Может быть, это была плохая идея, — пробормотала я, когда время шло, а никто не подходил к двери. Он вообще здесь? Это же то самое место, верно?
Я была в нескольких секундах от того, чтобы сдаться и поехать домой, когда дверь распахнулась.
— Ты рано, — рявкнул Пирс.
— Э-э-э… — У меня пересохло во рту.
На Пирсе не было его фирменного костюма-тройки. Нет, он был в полотенце.
На нем не было ничего, кроме белого махрового полотенца, обернутого вокруг его узкой талии.
У него был пресс. Очень впечатляющий пресс. И буква V. Его руки были мускулистыми, и несколько капель воды стекали каскадом по его рельефной груди.
— Я сказал «в десять».
Я дернулась, заставляя себя поднять глаза и отвести взгляд от его кожи.
— Прости.
Он нахмурился и отступил от двери, пропуская меня внутрь. Он закрыл ее за собой и, не говоря ни слова, направился через прихожую в холл.
Рациональная часть моего мозга подсказывала мне не пялиться на него, когда он шел, но иррациональная часть взяла верх, и я стояла, разинув рот и тараща глаза на его мускулистую спину и полотенце, которое никак не скрывало округлости его задницы.
Внутри меня зародилась слабая пульсация.
— Черт возьми, — простонала я, когда он исчез за углом. Как будто на его мысленный образ в костюме было недостаточно сложно стереть.
Не зная, чем заняться, кроме как стоять и пускать слюни, я прошла на несколько шагов вглубь дома и осмотрела гостиную. Мои каблуки цокали при каждом шаге по гладкому полу из дерева гикори. Я провела кончиками пальцев по фактурной стене, выкрашенной в коричневый цвет. Мебель была в деревенском стиле, с узорчатой обивкой и коньячной кожей.
В последние годы я потратила много времени на то, чтобы создать свой собственный стиль. Стиль, который был бы бюджетным. На стенах висели картины, которые, вероятно, стоили больше, чем мой дом. Журнальный столик с резными краями явно был изготовлен на заказ, а облицовочные камни для камина от пола до потолка, вероятно, были привезены из Аргентины.
Этот коттедж был моей мечтой, и, учитывая, что я никогда не смогла бы позволить себе ни одного элемента интерьера, не говоря уже обо всех вместе взятых, я задержалась в комнате, оценивая ее.
В комнате пахло Габриэлем, пряностями и дорогим одеколоном. Я слышала, как его сердечный смех отражается от балок сводчатого потолка. Я представила, как он сидит на диване, а в камине потрескивает огонь.