— Почему ты ничего мне об этом не сказал? — спросила она.
Я вздохнул.
— Ты можешь себе представить, как бы прошел этот разговор? Я даже не был уверен, как мне справиться со всем этим, не говоря уже о том, чтобы попросить тебя взять это на себя.
У меня не было сомнений, что она была бы рядом, чтобы поддержать меня. Но мне нужно было взять это на себя. Мне нужно было смириться с этим.
— Элиас должен был быть в центре моего внимания.
— А кем бы была я? Отвлечением?
— Нет, костылем, — признался я. — Я бы оперся на тебя. Слишком. Я боялся, Керр. Был чертовски напуган. Я не мог потерпеть неудачу. И знал, что единственный способ не подвести его, не подвести тебя, — это надеть какие-нибудь шоры и просто сосредоточиться.
То же самое было и с моим бизнесом. Мне было страшно создавать собственную компанию, осознавать, что если я потерплю неудачу, то это ляжет на мои плечи. Поэтому я надел шоры и работал не покладая рук. Шоры были причиной того, что я не видел, как мой брак рушится у меня под ногами. Я был слишком занят исполнением мечт.
— Почему ты сейчас здесь, Пирс?
— Потому что я не могу перестать думать о тебе. Потому что ты прислала мне тот чек, и мысль о том, что я тебя потерял, повергла меня в панику. Поэтому я приехал как можно скорее, потому что должен был тебя увидеть. Я совершил ошибку, уйдя. И не планирую делать это снова.
— Это… безумие. — Она покачала головой. — Мы даже не знаем друг друга.
— Я не согласен. Мы знаем друг друга. — Знаем, а это важно. Может быть, я знал не все, но это было самое интересное в том, чтобы провести свою жизнь с человеком: узнавать что-то новое каждый день.
Керриган повернулась ко мне в профиль, уставившись в стену.
— Где твой сын?
— В мотеле.
Она повернулась ко мне.
— Он здесь?
Я пожал плечами.
— Я не собирался оставлять его в Колорадо. Он в мотеле с няней.
— Ооо. — Она подцепила какую-то невидимую ворсинку с колена своих легинсов. — Я не знаю, что со всем этим делать.
— Справедливо. — Справедливо, но мне не понравился ее тон. Было похоже, что я уйду отсюда с дырой в груди.
— Спасибо, что рассказал мне, — прошептала она.
Я побывал на достаточном количестве собраний, чтобы распознать окончание дискуссии, но я не мог заставить себя встать с этого дивана. Поэтому я уставился на нее, а она смотрела в ответ.
Все, чего я хотел, — это заключить ее в объятия и не отпускать. Почувствовать прикосновение ее губ к своим и показать ей, что на этот раз все будет по-другому. Так будет лучше.
Больше никаких секретов. Больше никаких колебаний.
Моя жизнь стала в разы сложнее, чем была раньше. Ребенок сделал это без особых усилий. Но у нас был шанс. Это — мы — стоило того, чтобы дать нам второй шанс.
— Тебе лучше вернуться в мотель. — Она поднялась со стула, затем встала и направилась к двери.
Блять.
Следуя за ней на свинцовых ногах, я присоединился к ней у новой вешалки для одежды, о которой она писала на прошлой неделе.
Она стояла, опустив глаза в пол, и смотрела куда угодно, только не на меня.
Я потянулся к дверной ручке, собираясь уйти, но остановился.
Я не собирался уходить таким образом. Не сегодня. Она могла злиться на меня за то, что я давлю, но мне было все равно. Мне нужно было увидеть ту искру в ее глазах. Мне нужно было, чтобы она помнила, как нам было хорошо.
Поэтому я взял ее лицо в ладони и приподнял его. Затем прижался губами к ее губам, судорожно глотая воздух, когда мой язык прошелся по ее нижней губе. Электрический разряд пробежал по моим венам, распространяясь огнем, который принадлежал только Керриган.
Она вцепилась в мои предплечья, прижимая меня к себе.
Мои колени чуть не подогнулись, когда ее язычок выскользнул наружу и коснулся кончиком моего. Затем я накрыл ее рот своим, пробуя на вкус все глубже, пока не понял, что если не отстранюсь, то подниму ее на руки и отнесу в спальню.
Я отстранился и прижался лбом к ее лбу.
— Чего ты хочешь? Скажи мне, чего ты хочешь, и я дам тебе это.
— Я не знаю, — выдохнула она. — Я не знаю, что со всем этим делать.
Не так давно я чувствовал себя точно так же. Время. Нам нужно было время. Я поцеловал ее в висок и, не сказав больше ни слова, отпустил ее и вышел на улицу.
Керриган стояла в дверном проеме, когда я отъезжал от тротуара, ее силуэт был виден в золотистом свете дома. Ее рука была прижата к губам.
Это еще не конец.
Еще нет. Никогда.
Ни в коем случае.
Глава 16
Керриган
Ребенок.
У Пирса есть сын.
После того, как он ушел, мне потребовалось минут десять, чтобы осознать этот факт. Затем кусочки мозаики начали складываться в единое целое, как кубики конструктора «Лего». Я прокрутила в голове наши дни в коттедже. Наши телефонные разговоры, особенно последний, когда он позвонил, чтобы попрощаться.
У него родился ребенок.
Когда шок прошел, на смену ему пришел кипящий гнев.
О, я была не просто зла. Я была в ярости.
Он мог бы мне сказать. Он мог бы все объяснить, когда мы открывали друг другу свои души.
Он должен был сказать мне.
После всего, что я ему рассказала, о моей расторгнутой помолвке, о моем выкидыше, как он мог молчать об этом? Я раскрылась перед этим мужчиной, а он держал в секрете своего ребенка — своего собственного ребенка.
Пирс не доверил мне правду.
А потом у него хватило наглости поцеловать меня.
— О, сукин сын. — Я мерила шагами гостиную, злясь на то, что все еще ощущаю его губы на своих. И снова я ответила на его поцелуй, хотя должна была дать ему пощечину.
Будь проклят он и его сексуальная борода. Будь проклят он и его талантливый язык.
Будь проклят он за то, что вернулся.
Все это время я думала, что он забыл обо мне, но он вернулся.
— Как он посмел? — Я всплеснула руками. — Как он посмел?
Пирс пришел в мой дом и выплеснул свое признание, как галлон краски, предоставив мне убирать его.
— Нет. Нет.
У него был шанс высказаться, и теперь мне тоже было что сказать.
Я бросилась в коридор, схватила пальто и натянула его. Рывком открыла входную дверь, но на пороге с кем-то столкнулась.
— Ого! — Ларк подняла руки, уклоняясь, прежде чем я успела врезаться в нее. — Спешишь?
— Что ты здесь делаешь? — спросила я.
Машина Зака стояла на улице. Он сидел за рулем, не отрываясь от телефона.
— Мы помогаем маме, помнишь? В семь тридцать?
— Вот дерьмо, — простонала я. — Нет. Я забыла.
— Хорошо, что мы заехали за тобой. — Она повернулась и пошла по тротуару.
Я закрыла за собой дверь и вздохнула, следуя за ней и садясь на заднее сиденье машины моего брата. В машине пахло сигаретами. Теми самыми сигаретами, которые, как он клялся, он курил не в машине, а только дома.
— Привет, — пробормотала я.
— Привет. — Зак не улыбнулся и не взглянул на меня.
— Кажется, я разминулась с тобой в «Уайт Оук».
— Да, я зашел поужинать. А теперь едем украшать. — Он открыл консоль и, достав сигарету, зажал ее между губами.
— Серьезно? — спросила Ларк. — Ты не будешь курить это здесь.
Зак нашел зажигалку.
— Почему? Окно опущено.
— Потому что некоторым из нас не хочется пахнуть, как пепельница, — огрызнулась я. — Если ты собираешься курить, я сама сяду за руль.
Если Зак хотел курить, прекрасно. Но ему нужно было перестать говорить всем, что он бросил, и навязывать нам свою вредную привычку.
Он посмотрел на меня в зеркало заднего вида, но сигарету и зажигалку убрал. Затем он что-то проворчал себе под нос и поехал дальше по улице.
Общественный центр был последним местом, где я хотела бы быть сегодня вечером — в мотеле был миллиардер, которого мне нужно было придушить, — но для мамы этот день был важным событием. Я буду украшать, пока она нас не отпустит, и, поскольку мы договорились ехать вместе, я буду зависеть от расписания моей семьи.
Поездку в мотель придется отложить до завтра. Тогда я выскажу ему все, что думаю. Если он все еще будет здесь.
Он действительно останется со мной? Или снова уйдет без объяснений?
— Земля ему пухом, Керриган, — сказал Зак.
Я оторвала взгляд от своих коленей.
— Хм?
— Мы разговаривали все это время. — Он остановился возле общественного центра. — Не хочешь после зайти в «Джейн» выпить?