— Привет. — Его челюсть сжалась, когда он застегнул последнюю пуговицу. Затем он передвинул несколько подушек, чтобы, если Элиас перевернется, он не упал с кровати.
— Насчет того, что ты сказал…
— Я не совсем так планировал это сказать. И уж тем более не твоему отцу. Черт. — Он встал и провел рукой по своему заросшему подбородку. — Как насчет того, чтобы забыть, что я это сказал?
— Нет.
Пирс подошел и прижался своим лбом к моему.
— Дело не в Элиасе.
— Я знаю, — выдохнула я.
— Правда? Вчера, когда ты разговаривала со своей мамой, я боялся, что ты подумаешь, что она права.
— Может быть, если бы ты остался. — Я ненавидела то, что мы провели время порознь. То, что он через многое прошел в одиночку. Но то, что он сказал мне прошлой ночью, задело меня за живое.
Если бы он был занят тем, что влюблялся в меня, он бы не отдал Элиасу всего себя.
— Ты был прав, что ушел, — сказала я ему. — Ты был прав, что поставил Элиаса на первое место. И я знаю, что ты здесь не потому, что ищешь мать. Я знаю, что ты здесь ради меня.
— Спасибо, черт возьми. — Его вздох облегчения наполнил комнату. Затем его губы накрыли мои, его язык проник глубоко внутрь. Он поцеловал меня, затаив дыхание, когда я вложила в поцелуй все, что еще хотела сказать.
Возможно, люди сочли бы нас сумасшедшими. Но, как он сказал папе, в ближайшие годы мы им еще покажем.
У нас было время.
Крик Элиаса оторвал нас друг от друга.
Я посмотрела в сверкающие карие глаза Пирса и почувствовала, как между нами возникает невидимая связь. В течение нескольких месяцев я задавалась вопросом, не выдумала ли я эти чувства к Пирсу. Не создала ли я их в своей голове. Не значила ли наша интрижка для меня больше, чем для него, из-за моей разорванной помолвки.
Я была в этом не одинока. Ни в малейшей степени.
На другом конце коридора открылась дверь. Должно быть, это Зак.
— Я должна пойти поговорить с ними, — сказала я. — Посмотрим, смогу ли я что-нибудь сделать.
— Иди. — Пирс указал подбородком на дверь. — Я останусь здесь со своим мальчиком.
Я улыбнулась малышу, затем подошла и поцеловала его в гладкую щечку, прежде чем вернуться в гостиную, где сидела моя семья.
— Ты можешь переехать сюда, — сказала мама Заку.
Он покачал головой.
— Мне тридцать два. Я не собираюсь переезжать сюда. Я могу арендовать жилье или что-то в этом роде. Сомневаюсь, что страховка покроет это, если пожар начался из-за моей сигареты. Черт возьми.
Мама съежилась от такого выражения, но не стала его поправлять.
Я подошла к своей сумочке, наклонилась, чтобы достать ключи. Затем сняла серебряный с кольца и протянула его Заку.
— Вот.
— Что это?
— Ключ от квартиры над фитнес-студией. Ты можешь оставаться там столько, сколько захочешь. Там есть мебель.
Он посмотрел на ключ, но не взял его.
— Тебе не нужно сдавать его в аренду?
— Студия окупается. — Теперь, когда я выплатила свой кредит Пирсу, доходов от студии хватало на оплату коммунальных услуг и налогов за здание. Любая арендная плата за квартиру была бы просто бонусом.
Зак взял ключ и повертел его в пальцах.
— Нет, спасибо.
— Но… почему?
— Трудно быть рядом с тем, кто никогда не подводит. Все мгновенно предпочли бы тебя мне. Мне не нужна твоя благотворительность. — Он бросил ключ в мою сторону.
Я даже не пыталась его поймать. Он приземлился на ворсистый ковер у моих ног.
— Прости? Только вчера на вечеринке ты напомнил мне, что я разорилась. Это не провал?
— Сейчас не время вступать в спор. — Мама встала с дивана и бросила на меня взгляд. В нем было написано: «Заткнись, Керриган».
Возможно, дело было в том, что мы, как семья, проявили себя. Но мы заткнулись.
— Сдаюсь. — Я всплеснула руками. — Я сдаюсь. Я пытаюсь помочь Заку, но вместо этого он говорит, что ему тяжело находиться рядом со мной. Я не буду извиняться за свой успех. Я не буду извиняться за свои амбиции. Я не буду извиняться за то, что поступила в колледж, когда у него была такая же возможность, но он предпочел остаться в Каламити. Я устала ходить на цыпочках вокруг своих достижений, потому что они заставляют моего брата чувствовать себя неуверенно.
Я сделала шаг назад. С моей стороны было ужасно выложить все это сегодня. Мой брат только что потерял свой дом. Но когда слова вырвались наружу, удержать их было невозможно.
— Мне жаль, что так получилось с твоим домом, — сказала я Заку. — Добро пожаловать в лофт. Заедешь ты в него или нет, но я больше не хочу с тобой ссориться.
Не сказав больше ни слова, я направилась по коридору в спальню. Пирс сидел на краю кровати с телефоном в руке.
— Пора уходить.
Он искоса взглянул на меня.
— Что случилось?
— Ничего хорошего.
Это было все, что я хотела сказать. Он повернулся, подхватил Элиаса на руки и пошел к входной двери.
Когда мы вернулись в гостиную, Зака там уже не было.
Ключ от квартиры все еще лежал на ковре.
Пирс поднял автокресло. Я схватила сумку с подгузниками. Я была полна решимости не говорить ни слова, но, когда собралась уходить, остановилась и повернулась лицом к родителям.
— Вам никогда не нравился Габриэль. Возможно, наши отношения были странными. Я могу понять, как вы к этому относились. Но он верил в меня. Пирс тоже. Он не запрещает мне смотреть новый дом. Он не дразнит меня из-за моего блога. Он не предлагает мне работу, которая мне не нужна. Он не ждет, когда я потерплю неудачу, чтобы сказать «Я же тебе говорил». Он будет смотреть, как я прыгаю со скалы, потому что верит, что я смогу взлететь. И я взлетаю. Я буду летать. Но вы так заняты, стоя внизу и ожидая момента, чтобы собрать мои осколки, что, когда вы наконец поднимете взгляд, я уже улечу.
Я оставила маму и папу с виноватыми лицами, когда взяла Пирса за протянутую руку. Только когда мы оказались во внедорожнике, я, наконец, перевела дух.
— Куда? — спросил он.
— Я не знаю. — Мои конечности дрожали. Я была на грани истерических слез. Разговаривала ли я когда-нибудь со своими родителями в таком тоне? Может быть, в подростковом возрасте. В данный момент я не могла вспомнить.
С тех пор как я вернулась в Каламити, я слишком беспокоилась о том, что лодка раскачается и они могут свалиться за борт.
Но я забыла, что они умеют плавать.
— Может быть, в мотель, — сказала я. — Если я вернусь домой, то там появится моя сестра, и я просто… мне нужно быть подальше. От всех них. — Я не злилась на Ларк, но знала ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что она попытается разрулить ситуацию.
— У меня есть идея получше. — Он держал меня за руку, пока мы ехали через город к мотелю. Затем, после короткой остановки у меня, чтобы собрать сумку и забрать Клементину и ее вещи, мы отправились в путь.
Два часа спустя мы вошли в коттедж.
Там пахло соснами и кедровыми досками.
Пирс держал Элиаса на руках, на его красивом лице сияла улыбка.
— Я скучал по этому месту.
— Я тоже.
Может быть, это было и не мое место, но сегодня я чувствовала словно вернулась домой.
Глава 20
Керриган
— Это не сработает. — Пирс пристально посмотрел на обстановку на кухонном островке.
Элиас сидел в своем кресле-качалке и разглядывал обезьянок, свисающих с прикрепленного к нему кронштейна. А рядом с ним была Клементина, которая, казалось, была довольна отдыхом на гладкой гранитной поверхности. Вот только каждый раз, когда Пирс тянулся к сыну, моя кошка вскакивала на все четыре лапы, шипела и отмахивалась от его руки.
— Она считает Элиаса своим. — Я пожала плечами. — Лучше просто принять это.
Он нахмурился, снова протягивая руку.
Шипение Клементины было таким громким, что заполнило всю кухню.
— Знаешь, она была на нескольких твоих постах в Инстаграме, — сказал он. — И выглядела таким милым, невинным комочком пуха. Вчера утром мы забрали ее, и я понял, что на самом деле она одержима сатаной.
Я рассмеялась и вернулась к приготовлению омлета.
— Она бывает приятной.
— Когда?
Я выключила плиту и, подойдя к нему, обняла его за талию.
— Посмотри, как она его защищает. Это мило.
— Я его отец. Я защитник.
Привстав на цыпочки, я поцеловала его в заросший щетиной подбородок.
За окнами солнце сияло белым золотом. Вдали на фоне ясного голубого неба гордо возвышались заснеженные вершины гор. Весна на этой высоте еще не наступила, но на лужайках уже пробивалась зеленая трава, и скоро на деревьях появятся почки.