– О, мой Бог. Мне очень жаль, – Сэймар подняла глаза и ощутила, как ее щеки покраснели. Она смотрела прямо в великолепные зеленые глаза.
«О, Боже, зеленые глаза. Ну почему они должны были оказаться зелеными? »
Неожиданно мир вокруг нее взорвался звуками. Группа людей пришла в движение, и в мгновение ока со всех сторон на Сэймар были направлены винтовки. Винтовки в руках пехотинцев не предвещали ничего хорошего. Инстинктивно она прижалась еще ближе к зеленоглазому «спасателю».
—Мисс, я прошу вас отойти. Просто сделайте пару шагов назад от него. Ну же, мисс... сейчас же. Пожалуйста.
Близстоящий пехотинец опустил винтовку и протянул ей руку. Тон его голоса и выражение лица казались сочувствующими. Как будто он пытался оттащить самоубийцу от края крыши.
– Они думают, что я собираюсь изнасиловать и убить тебя. Или убить и изнасиловать, – прокомментировал мужчина бесстрастным голосом. – Интересно, как по их мнению, я должен это сделать с руками, скованными за спиной.
Вздрогнув, Сэймар снова перевела взгляд на зеленые глаза. В то же время она начала замечать больше. К примеру, тот факт, что ладони ее «спасителя» удерживались наручниками за спиной и что его костюм оказался серого цвета с оранжевой полосой заключенного по бокам рук и ног.
Губы Сэймар сложились в маленькое «о» от удивления, пока она продолжала изучать незнакомца. Темные волосы оказались коротко подстрижены, выделяя волевые черты лица и делая их более резкими. Мужчина повернул голову, посмотрев на охранников, и Сэймар замерла. Там, на скуле, виднелась маленькая татуировка. Это была особая отметка. Та, которую распознавал каждый свободный человек в секторе – в аду, в галактике и за ее пределами. Сочетание шести букв и цифр ... Алфавитно-цифровой код киборга.
– Вот дерьмо.
Сэймар не смогла сдержать ругательство, которое сорвалось с ее губ, когда она в страхе попятилась. Она слышала ужасные истории. Все слышали. Киборги слыли беспощадными убийцами, склонными похищать невинных женщин для своих селекционных экспериментов. Ох, и они ели детей.
—Лион, вообще-то.
Киборг усмехнулся, но Сэймар заметила вспышку чего-то в его глазах, когда отступала. Гнев или обида? Смущение вспыхнуло на ее щеках, и Сэймар остановилась, проявив твердость. Она будто бы снова слышала голос своей бабушки:
«Не суди о книге по ее обложке, юная леди. Ты никогда не узнаешь, какие сокровища сокрыты внутри».
—Это было грубо с моей стороны. Простите меня. А теперь, если вы приняли мои извинения, то я опаздываю на работу.
***
Незнакомка извинилась. Перед ним действительно извинился человек. Лион испытывал удивление все дорогу вплоть до медицинских отсеков и тюремной камеры, которую для него подготовили. Но, конечно же, в первую очередь он был солдатом, так что изумление не помешало ему просканировать помещение на предмет доступного соединения с каналами связи.
Бинго. Когда охранники толкнули его в камеру, он сразу заметил незащищенный порт. У него ушло меньше секунды, чтобы мысленно влезть в отчеты медиков и вложить туда сообщение. Этот бедственный сигнал начнет распространяться во вне по всем каналам связи судна, пока не достигнет «Хамелеона», скрывающегося в темноте и ожидающего, когда нанести удар.
***
Прошло три дня с момента отправки сообщения. Лиона доставили обратно в камеру, избитого и истекающего кровью после последнего раунда «тестов». Он уже начинал сомневаться, удалось ли его сообщению покинуть корабль. Споткнувшись от грубого толчка, киборг уперся в противоположную стену, но затем выпрямился. Лион оглянулся через плечо, в его глазах плескались ненависть и обещание скорого возмездия. Все, что ему было нужно – это лишь пять минут без наручников. Тогда бы он показал этим ученым и их любимым стражам, на что действительно способен киборг.
Охранник побледнел и поспешил уйти. В одиночестве, не считая камер, следящих за каждым его движением, Лион опустился на узкую койку. По ширине она едва подходила для ребенка, однако огромному мужчине как-то удалось впихнуть плечи между ее твердой поверхностью и стеной, чтобы немного поспать.
Закрыв глаза, киборг отпустил голову. Замерев, он активировал несколько схем и подпрограмм в биокибернетических системах, которые покрывали его тело. Лион улыбнулся, услышав, как охранник в коридоре выругался.
– Дерьмо, камеры опять барахлят.
– Значит, мне придется ждать? У меня, знаете ли, есть и другие дела.
Лион замер, услышав молодой голос. Женский. Голос, которого он так ждал. Это была она. Медсестра, которая извинилась перед ним в коридоре. Несмотря на то, что все тело болело, он выпрямился. Его мужская гордость не позволяла ему показывать то, что могло бы означать поражение. Не то чтобы это имело какое-то значение. Девушка была человеком, а он – киборгом. Здесь она была медсестрой, а Лион – заключенным. Независимо от того, на что намекали его мужские инстинкты и системы – между ними ничего не произойдет.
—Нет. Проходи. На нем все еще магнитные наручники. Просто крикни, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо?
Лион выдохнул, до этого момента он даже не осознавал, что задержал дыхание. Медсестра направилась к его камере, и он услышал разносившееся эхо ее шагов. Лион прислушался к ним. Легкие, мягкие и четкие, очень похожие на саму девушку.
Наконец, она остановилась напротив его камеры. Лион зажмурился, так и не сдвинувшись с места, зная, что сейчас она его изучает. Когда девушка зашипела от разочарования и со свистом выдохнула, то глаза Лиона распахнулись.
– Иисус. За это время они действительно тебя хорошо отделали, не так ли?
Медсестра выключила силовое поле, закрывающее переднюю часть тюремной камеры, и вошла.
– Теперь ты должен быть со мной хорошим парнем. Видеокамеры снова вышли из строя, и Хокинс такой нервный, словно уж на сковородке. Я бы лучше лечила тебя, если бы половина отряда не дышала мне в затылок.
Девушка остановилась перед ним и окинула его непоколебимым взглядом, который он счел чертовски милым. Лион встал. Ее серые глаза расширились от удивления, но, к ее чести, медсестра не закричала и не убежала. Протянув скованные руки, киборг заправил ей за ухо выбившуюся прядь волос.
—Со мной ты в полной безопасности, – пообещал он.
«Но не в защищена от меня».
– В конце концов, зачем мне обижать того, кто собирается мне помочь?
Его встроенные датчики зафиксировали затруднение в ее дыхании и внезапное ускорение пульса. Медсестра выглядела такой спокойной и собранной, и Лион понял, насколько ей это тяжело далось. Сжалившись, он снова сел.
—Итак. Видишь? Я хороший парень. Теперь счастлива? Или мне нужно перевернуться и притвориться мертвым?
Лион понятия не имел, зачем наговорил это. Обычно он не относился к болтливым мужчинам. И никогда не произносил таких длинных фраз. Фактически, для его отряда было привычно проводить дни, не услышав от него ни одного полного предложения.
Девушка улыбнулась. Это был всего лишь намек на улыбку, ее губы лишь слегка изогнулись, но Лиона это наполнило ликованием. Он заставил ее улыбнуться. Это стало событием его дня.
– Нет, оставайся там, где ты сейчас сидишь. И дай мне взглянуть на эти ушибы.
Он откинулся назад, не обращая внимания на внезапный холод антисептического спрея и жар регенерации, пока она обрабатывала его раны и большие фиолетовые и черные синяки, покрывающие его тело. Самые худшие повреждения были на спине, особенно в районе почек, хотя зачем они акцентировали свои удары именно там, Лион понятия не имел.