— Меня зовут Томас Питт. Я инспектор полиции.
Частити глубоко вздохнула:
— Кто-то что-то украл?
— Насколько я знаю, нет. А ты что-то потеряла?
— Нет, но вы можете меня допросить. — Частити вошла в комнату. — Вдруг я смогу что-нибудь вам рассказать.
Инспектор улыбнулся:
— Я уверен, что ты могла бы рассказать мне много интересного, но я еще не знаю, какие вопросы тебе задавать.
Девочка хотела сесть, но дверь снова распахнулась и вошел Реджинальд Сотерон. Это был располагающий к себе мужчина — широкоплечий, с мясистым лицом.
— Частити, — добродушно сказал он, — Джемайма будет искать тебя. Ты должна быть на уроке. Сейчас же иди наверх.
— Джемайма — моя гувернантка, — объяснила Питту девочка. — Я должна быть на уроке. Вы придете к нам снова?
— Частити! — повторил Сотерон.
Девчушка сделала Питту реверанс и побежала наверх.
Сотерон стал несколько серьезнее, но чувство юмора не покинуло его.
— Мэри Энн сказала, вы из полиции. — В его голосе сквозило недоверие. — Это правда?
— Да, сэр. — И снова не было никакого смысла изъясняться уклончиво. Питт как можно более четко объяснил цель своего визита.
— О боже! — Реджи Сотерон сел, его обычно багровое лицо побледнело. — Что за… — Он, видимо, передумал продолжать мысль и произнес более хладнокровно: — Какая ужасающая трагедия! Это очень печально. Уверяю вас, я не знаю ничего, что могло бы вам пригодиться.
— Естественно, — лицемерно согласился Питт. Он посмотрел на широкий рот хозяина дома, на его полные щеки и мягкие ухоженные руки с маникюром. Безусловно, тот ничего не знал о закопанных в саду на площади телах. Но не знал он об этом не потому, что не хотел, а скорее потому, что ему просто повезло. — Но я бы желал получить разрешение допросить ваш персонал.
— Мой персонал? — Сотероном тут же снова овладело беспокойство.
— Сплетни из помещений для прислуги очень помогают, — сказал Питт. — Даже те, кто никоим образом не вовлечен в это дело, могут что-то знать. Слово — здесь, фраза — там…
— Конечно. Да-да, я полагаю, именно так. Хорошо. Раз вы должны… Но я вынужден попросить, чтобы вы не расстраивали их больше, чем это необходимо. Так трудно найти хорошую прислугу в наше время. Я уверен, вы понимаете… Нет-нет, конечно же, вы бы и не стали этого делать… — Сотерон забыл о своем покровительственном тоне. — Хорошо. Полагаю, это неизбежно. Скажу дворецкому, чтобы он за всем проследил. — Он заставил себя подняться и вышел, не сказав больше ни слова.
Питт поговорил по очереди со всеми слугами, сообщил об этом дворецкому и распрощался.
Расспросы заняли большую часть утра, и вот уже наступило время ланча. После обеда Томас Питт вернулся на Калландер-сквер. Было два часа пополудни, когда он постучался в третью дверь. Этот дом, согласно пояснениям генерала Балантайна, принадлежал доктору Фредерику Больсоверу и его супруге. Во время ланча Томас снова повидался со Стилвелом и спросил его, не сталкивался ли тот с Больсовером по работе.
— Мы с ним в разных категориях. — Стилвел скорчил рожу. — Он за месяц зарабатывает больше, чем я за год. Во всяком случае, он должен столько зарабатывать, чтобы жить на Калландер-сквер. Доктор из высшего общества, утешает страдающих ипохондрией дам, для которых нет ничего более интересного, чем жаловаться на свои болезни. Можно иметь весьма обширную практику, если обладать терпением и приятными манерами. Судя по тому, что я слышал, у Больсовера все это есть. Хорошая семья и нужные знакомства помогли ему открыть свое дело.
— Хороший доктор? — спросил Питт.
— Понятия не имею, — пожал плечами Стилвел. — Это имеет какое-нибудь значение?
— Думаю, никакого.
Дверь в доме Больсовера открыла чем-то удивленная горничная, маленькая и бойкая, но по-своему привлекательная — как и та, что встретилась Томасу в предыдущем доме. Несомненно, горничных выбирают за их внешность. Эта отнеслась к инспектору с некоторой настороженностью. Он не был из тех людей, которых принимают с парадного входа, а время приема посетителей тоже еще не наступило. Этот человек явился по крайней мере на час-полтора раньше положенного, а кроме того, обычно доктора посещали дамы, для которых это было чем-то вроде светского ритуала.
— Да, сэр? — спросила девушка после небольшой паузы.
— Добрый день. Могу я поговорить с миссис Больсовер, если она дома? Меня зовут Питт, я из полиции.
— Из полиции?
— Если мне будет позволено… — Он сделал шаг в дом, и служанка нервно отступила.