Летние месяцы пролетели. Саша уехал, продолжать обучение. Маричку пристроили развозить почту по хозяйствам. Там познакомилась она с Петром. Красивый, высокий парень понравился ей даже больше, чем Саша, и Петру девушка приглянулась. Сыграли свадьбу и Маричка переехала к нему, радуясь, что избавилась от ненавистной опеки родителей. Да не так сладко оказалось замужем, как ей мечталось. Заниматься хозяйством, с которого и жили сельчане, она не хотела, а Пётр тяжело работал и один с домашними хлопотами не справлялся. Думала, что станет покупать всё что захочет, а оказалось и на то, что раньше себе позволить могла, денег не хватает. Рыдала вечерами, вспоминая бабкину науку, перешивая да плетя. А когда второго ребенка родила и совсем закручинилась.
Как-то несла Маричка пенсию на дальний хутор, и обходя продуктовую лавку так захотела сладкого, что не выдержала, купила себе рафинада с чужих денег, решив, что с зарплаты возвратит. Старик недостачи не заметил, и она промолчала. Потом ещё с одной пенсии денег взяла, и ещё, и так потихоньку приворовывать начала. Ожила. Стала чаще в магазине появляться. Тут ей хвост и прищемили. Повестка на суд. Два года тюрьмы. Петро вину на себя взял, детей пожалел, как они такие махонькие без матери останутся. А Маричка отвезла детей родителям, да потребовала денег: «В город поеду, учиться!». А сама всё о красивой жизни думала, наконец погуляю. Просто так погулять ей не дали. В город с ней отправился дед. К одним знакомым завёл, ко вторым, третьим… и вот она уже студентка, и опять живёт в общежитии.
Учиться Маричка не собиралась, лекции записывала, а за домашние задания и экзамены расплачивалась сырами, а то и чем другим. Косметику дорогую купила и плакала в ответ на вопрос о макияже, заявляя с обидой, что она краску в руках не держала, не обманывала, зачем её в руки брать, если кисточки есть. Город её разочаровал. Маричка ожидала праздника, а он жил своей рабочей жизнью. Музеев и театров много, да не любила она их. Разочарование ожидало её и в ресторане. Плотно набитое, невзрачное помещение. Официант бросил на стол меню и испарился. Еда, под красивыми названиями, обычная, невкусно и не только что приготовленная, да ещё потребовали чаевые за обслуживание. Девушка размышляла отчего в кино всё по-другому, а потом поняла, там же дамы были в огромных красивых юбках и с кучей драгоценностей, значит это было не здесь, а заграницей: «Вот получу диплом, заработаю кучу денег и уеду туда жить!». Но окончательно расстроил её преподаватель, с которым она тайно встречалась.
– Я разве не нравлюсь Вам? – спросила она, желая выторговать хоть какой-то подарок.
– А что в тебе может нравиться? – удивился он. – Обыкновенная сельская дурочка, которая принимает художественные фильмы о прошедших веках за современную заграницу, только ещё не потрёпанная.
Тем временем Александр окончил обучение и приехал в село ветеринарным врачом. Сельчане сложили ему сруб, в котором он открыл клинику для животных и аптеку. Славочка с ним не поехала. В то лето, когда он работал в селе, она встречалась с его другом. Саша не обижался, сам виноват. А с другой стороны, что это за любовь, если пара месяцев врозь привела к измене?! Но находиться рядом с ними, в одной компании было невмоготу. Да и места здешние нравились, и силы свои хотелось испробовать.
Возвратился и Пётр. В его доме поселилась сестра, выйдя замуж и родив близнецов. Маричкины родители приняли его с радостью, но места у них не было. Сын и дочка его дичились, не помнили, за Александром бегали, как гусята, а от него прятались. Сашу обожали все дети. Он никогда не гнал их, пускал смотреть на клетки с животными, учил распознавать растения, делать свистульки и манки, рассказывал всякие истории. Сельчане шутили: «А чего наш овечий лекарь не женат? – Да кто за него пойдёт?! У него ж детей три села, да пол округи».
Пётр не находил выхода из сложившейся ситуации. До зимы можно было продержаться на случайных заработках. А дальше? Срубить хату не проблема, а как в неё жену и детей приведёшь если обустраивать её и жить не на что. Девки и вдовы пытались к нему подкатывать, но он только о Маричке думал. Не приезжала. Не писала. «Учится. Времени не хватает…», – оправдывал её парень. Ночью затарабанили Саше в окно: «Дядь Саш! Дядь Саш! Мамка послала сказать, что сиделец купил верёвку и две банки первача. За ним батя следом пошёл, да боится не справится». Очнулся Пётр в больничке, под ругань Степаниды. И сам чуть не впал в истерику. Зачем было его спасать если никакого выхода нет?! Зашёл Степан, заставил выпить пол стакана спирта, поесть и вколол снотворное.