Приступив к работе в музее, Петро понял насколько Саша был прав. Тюрьма, хоть и не учебное заведение, да тоже кое чему учит. Хамов и прилипал он отвадил сразу, а когда встал вопрос о постройке витрины, вежливо объяснил, что времени у него всего пол дня и он успеет разве что осмотреть экспозицию, в ожидании оплаты своих изделия, приобретённых музеем.
Ожидая жену напротив входа в общежитие, Пётр переживал, вдруг она занята и не сможет выйти. Но Маричка буквально вприпрыжку выскочила из дверей и уставилась на его руки.
– Где посылка? – спросила она, пропустив мимо ушей приветствие и отшатнувшись от объятий, а узнав, что он ничего не привёз, рассердилась, объясняя как ей тяжело жить.
Когда Пётр заикнулся, что она может вернуться к нему и детям, сказала чтобы пустой больше не приезжал и ушла в общежитие. Пётр понял, что единственная, хоть и весьма призрачная, надежда сохранить семью, это рассказать Маричке о заработках, но претила мысль, что его женщина, его собственная жена будет спать с ним за деньги, Ему было стыдно за неё, что она не интересовалась ни детьми, ни родителями, ни им самим. Ему было стыдно за себя, что он всё-таки не хотел от неё отказываться.
Пётр получил зарплату, вместе с другими подработками и отчислениями от продаж получилась довольно приличная сумма. Встретив Сашу после лекции для студентов ветеринарной академии, он хотел отдать ему полученные деньги. Но Саша возразил, что первую зарплату надо отметить. Они купили подарки и продукты, а потом, оставив поклажу в камере хранения, пили пиво и горько смеялись над своими неудачными любовями.
– Ситуация поменялась, – сказал Саша, когда они возвратились домой, – у тебя нормальные заработки и наша прежняя договорённость не актуальна. Я бы советовал тебе учиться, но знаю, что ты хочешь вернуть семью. Поэтому давай срубим тебе дом и живите. Я скопил немного денег, возьми, полагаю на первое обустройство вам хватит.
– Хочешь меня обидеть? – спросил Пётр. – Ты прав насчёт семьи, но сначала выплатим наш кредит, а потом, как ты говоришь, посмотрим. А сруб давай поставим, спаренный, на две семьи, не век же и тебе бобылём ходить.
Взглянув в одинаково упрямые, хмурые лица друг друга, друзья расхохотались, а потом пожали руки и продолжили пожатие жимом на локтях. Петро очень удивился, когда его рука, под давлением Сашиной ладони, оказалась на столе. Он был массивнее, да и рос в условиях, где не было места слабым.
– Давай ещё раз, – предложил он, решив, что это случайность. Но после третьего поражения сдался.
– Я научу, – улыбнулся Саша, – важна не только сила, но и механика, знание работы сухожилий и мышц. Тебе это и как художнику пригодится. Почитай о Леонардо да Винчи, насколько тщательно изучал он человеческое тело, создавая свои гениальные полотна.
Слушая друга Пётр осознавал, что ему хочется стать таким же, умным, знающим, уверенным в своих силах, что он хочет и готов учиться. И только одна мысль зудела поперёк всего: Маричка.
На время каникул общежитие опустело. Маричку вызвали в отдел кадров и выдали справку об окончании третьего курса университета по специальности преподаватель младших классов. Девушка очень удивилась, заявив, что не собирается оставлять учёбу, но ей ответили, что с этими вопросами надо обращаться в ректорат. Из общежития её выселили. Уговорив коменданта не трогать её пару дней, Маричка попробовала обратиться к бывшим любовникам, но те или кормили разговорами, или просто закрывали перед ней двери. Пошарив по чужим тумбочкам и дожевав последние сухарики, девушка отправилась на базар, искать с кем добраться до села.
Покрутив носом на почти готовый сруб и милостиво дозволив Петру обнять себя, когда они остались одни, Маричка воспротивилась, когда он проявил инициативу на большее, заявив, что человек, сидевший в тюрьме, не может оставаться её мужем.
– А как же дети? – взволновался Пётр.
– А что дети? Живут себе у родителей и пусть живут, – пожала плечами Маричка, уверенная, что она здесь не останется, а за границей дети будут только мешать.
Но деньги Маричке всё же были нужны. И она согласилась преподавать в местной школе, повисшие без учителей математику, немецкий язык и пение. Поговорив с ней и выяснив уровень её знаний, который вернее было бы назвать уровнем незнания, директриса пришла в ужас от собственного решения. Но терять не заполненные ставки было жаль. Она и так еле уговорила Александра вести природоведение и ботанику.