– Еще! – Такой же возбужденный, не отрывая рта от ее губ, он проглотил Динин крик и подвинул ее повыше.
Он хотел ее именно так. Финну часто нравилось, чтобы они шли к любви медленно, наслаждаясь каждым прикосновением, каждым поцелуем в течение длинного ленивого дня – до самого завершения. Он любил чувствовать, как ее тело становилось податливым и мягким, как его собственные желания разгорались все ярче и ярче.
Но сейчас он хотел только скачки, стремительной, как расплавленный металл, только бездумного, торопливого, немедленного секса. Он хотел овладеть ею, обжечь ее, ощутить под собой судорожное биение ее тела, чтобы потом самому утонуть в этой пучине.
Финн срывал с Дины шорты, пока она дергала и стягивала его одежду. Он чувствовал на своей коже ее горячее дыхание; ее губы жадно искали его рот; она тихонько постанывала от непереносимого возбуждения.
Он отодвинулся, схватил ее за ягодицы и приподнял так, что от напряжения задрожали руки. Потом Финн вошел в нее. Их двойной радостный крик эхом разнесся в знойном воздухе комнаты.
С запрокинутой назад головой и блестящим от пота длинным гибким телом Дина приняла его глубже, глубже, распаляя Финна так же безжалостно и неутомимо, как он распалял ее. Она схватила его руки и принялась гладить ими свое влажное тело, отчего его страсть становилась все сильнее и сильнее. Вырываясь из груди, сердце Дины колотилось в безумной скачке.
И тогда оргазм, словно потный кулак, ударил ее снова и снова, пока все ее тело не превратилось в комок неописуемо изысканной боли. Воздух, густой и горячий, обжигал Динины легкие. Она всхлипнула, чтобы выдохнуть его, потом еще раз, чтобы вдохнуть.
Ее тело содрогнулось и выгнулось от последнего, самого пронзительного удара, уносящего сознание за край. Как расплавленный солнцем воск, она соскользнула вниз, к Финну, и расслабленно легла рядом с ним.
Его мысли постепенно прояснялись. Все вокруг затихало, как ветер после бури, пока не осталось никаких звуков, кроме ее тихого дыхания. Темная дымка у него перед глазами постепенно рассеялась, и Финн зажмурился от яркого солнечного света.
– Кажется, я сумел защитить свою честь, – пробормотал он. Дина сдавленно засмеялась.
– Не знала… О Господи, я не могу дышать! – Она попробовала еще раз. – Не знала, что уколы твоего «эго» так щедро… м-м… вознаграждаются.
– Ты расслабилась? Она вздохнула.
– Да, очень.
– Счастлива?
– Совершенно.
– Тогда, наверное, сейчас подходящий момент попросить тебя кое о чем подумать. – М-м… Не думаю, что я сейчас вообще могу думать.
– Тогда просто запомни, а подумаешь потом. – Его рука нежно гладила ее спину. – У тебя будет тема для размышлении. – О чем же я должна буду размышлять?
– Выходи за меня замуж. Дина резко отпрянула. – Выйти за тебя замуж?
– Твой потрясенный вид – это еще одна попытка уколоть мое «это»?
– Нет. – Пораженная, Дина прижала руку к груди. – Боже, финн, ты знаешь, когда подать левый мяч!
– О бейсболе мы поговорим позднее, к тому же «Кабз» все еще внизу таблицы. – «Чертовы нервы», – подумал Финн, чувствуя, как похолодело у него в желудке. Ему казались нелепыми эти мурашки паники вдоль позвоночника, но все, что он мог себе представить, – это ее отказ. Ее категорическое «нет».
Впервые в жизни Финн не был уверен, что сможет добиться того, чего хочет.
Он приподнялся и сел. Они смотрели друг на друга, оба обнаженные, оба уставшие и пресытившиеся сексом. «По задумке, – напомнил себе Финн, – все должно было выглядеть легко и естественно».
– Почему тебя это удивляет, Дина? Мы уже больше года любовники.
– Да, но… Мы даже еще не решили жить вместе…
– Об этом я уже давно говорю. По моей стратегии, вначале тебе надо переехать ко мне; потом нам будет легче говорить о свадьбе.
– По твоей стратегии?
Финн не имел ничего против иронии, прозвучавшей в ее голосе. Это полностью соответствовало его собственной интонации.
– Канзас, единственный способ с тобой справиться – это все просчитывать, как в шахматной партии. Приходится думать на полдюжины ходов вперед.
– Я не в восторге от такого сравнения.
– Зато оно точное. – Он легонько ущипнул ее за подбородок. – Ты тратишь столько времени на то, чтобы все обдумать и взвесить, стараешься ни в чем не ошибиться. Приходится тебя подталкивать.
– Что значит подталкивать? – Она шлепнула его по руке. – Пинок в нижнюю часть спины?
– Давай лучше скажем: легкий толчок локтем. Ведь я хочу дать тебе время подумать.
– Как великодушно, – процедила Дина сквозь сжатые зубы.
– На самом деле, – продолжал Финн, – я даю время нам обоим. Не могу сказать, что я сам уже полностью на это решился.
Дина заморгала.
– Что-что?
«Это было гениально, – понял Финн. – Абсолютно гениально». Уколы «эго» одинаково действовали в обоих направлениях.
– У нас с тобой противоположные представления об институте брака. Ты из большой счастливой семьи, где всегда соблюдались традиции и где «пока нас не разлучит смерть» что-то действительно значит. Для меня свадьба всегда значила «пока нас не разлучит развод».
Вне себя от ярости. Дина схватила блузу, выругалась, отшвырнула ее в сторону.
– Удивляюсь, почему такому цинику, как ты, вообще пришла в голову эта мысль!
Он ухмыльнулся, наблюдая, как она натягивала его футболку.
– Я не циник, я реалист. Семья теперь стала похожа на газету: прочитав, ты ее выбрасываешь, и мало кто заботится о том, чтобы пустить бумагу в переработку.
– Тогда в чем же дело?
– Я люблю тебя, – тихо и просто ответил Финн, так что Дина, уже собиравшаяся пулей вылететь из компоты, остановилась. – Мне нравится думать о том, как мы могли бы жить с тобой вместе, растить детей и попробовать соблюсти те самые традиции.
От этих слов весь ее гнев испарился.
– Черт тебя побери, Финн! – беспомощно произнесла она.
Он усмехнулся.
– Тогда подумай об этом.
Глава 20
Дэн Гарднер женился на Анджеле не из-за денег. Не совсем. Хотя именно так считали многие недоброжелатели, а некоторые даже говорили. В течение нескольких первых недель после их свадьбы бульварная пресса печатала немало домыслов на эту тему, параллельно обсасывая разницу в возрасте: десять лет почти день в день. Твердо веря в пользу любой рекламы, Дэн сам позаботился о появлении большинства этих статей.
Но у его женитьбы были совсем другие причины. Дэн восхищался способностями Анджелы. Он знал ее недостатки и, самое главное, умел извлекать из них пользу для себя. Именно он, чувствуя ее неуверенность и подозрительность, настоял на подписании брачного контракта. Развод не принес бы ему никакой выгоды. Но Дэн и не собирался разводиться, разве что если это вдруг окажется для него прибыльным делом. Именно он, зная ее слабость к романтике и стремление быть центром любви, устраивал ужины на двоих при свечах, тихие загородные поездки на уик-энд. Если Анджеле хотелось еще больше внимания, Дэн устраивал и это. Пока Анджела все больше и больше психовала из-за снижающихся рейтингов, он подхватил нити управления несколькими проектами «Эй-пи продакшнс» и ловко увеличил прибыль.
Может быть, Дэн женился на ней не из-за денег, но теперь он собирался пожить в свое удовольствие.
– Ты только посмотри! – Анджела швырнула через комнату последний номер «Спутника телезрителя». Он шлепнулся на пол Дининой фотографией кверху. – Нет, только посмотри! «Новая принцесса дневного эфира», говнюшка она этакая! – Ее шелковое платье раздувалось, как парус, пока Анджела носилась по снежно-белому ковру своей гостиной. – «Душевная и дружелюбная, привлекательная и остроумная». Они все сюсюкают над ней, Дэн! Черт подери, они отдали ей обложку и целых две страницы!
– Не обращай на это внимания. – Вечером они оставались дома, поэтому Дэн налил ей полный бокал шампанского. С Анджелой было легче обращаться, когда она напивалась и начинала плакать. А если ее охватывало желание, то трахалась она просто изумительно. – Чем выше она забирается, тем больнее будет падать, вот и все.