Двадцать восьмой узел корабля я спасла и пусть никто никогда не узнает, что я вообще-то целила в другое место. Но ничего – итог есть итог.
Корабль тряхнуло. Грей на мгновение выпустил штурвал, но тут же захватил его вновь и выровнял уже начавший заваливаться «Секрет».
–Разгру…ах ты ж… – визг приборного стекла и оборвавшийся крик Шенье с новой командой ясно дал мне понять, что на его помощь можно не рассчитывать – дальше стрелять вслепую. Приборы – самое ненадёжное, что создал человек!
–Подними девку! – посоветовала я, – второй боцман?
–У меня слепота левой зоны, – тотчас отозвались мне. Рамина плакала, Шенье ей что-то тихо и ласково говорил, в общем-то он сейчас был бесполезен.
–А правая тебе на что? – поинтересовался Грей даже весело. Мне захотелось его чем-нибудь огреть, но рука бы не дотянулась сквозь крепления. Придётся отложить. А там пусть дисциплинарное – оно того стоит! – Ближайшая точка посадки?
–Тринадцать-ноль шесть градусов и сто минут до прыж…– тряхануло. Ответ потонул своим нелепым окончанием в новом визге корабля. Иногда даже не знаешь, что лучше – тишина или этот визг, когда атакует сам космос?
–Придётся вслепую, – крикнула я Грею, – ну-ка…
Сто семнадцатый узел – удача! Сто девятый – промах. Снова бросок, причём такой сильный, что меня чуть не вынесло из кресла. Благо, я, наученная опытом, фиксирую всегда себя в кресле на уровень шире по всем позициям, чем есть. В инструкциях сказано подгонять точь-в-точь, но будь это так – меня бы вынесло в иллюминатор или поломало бы. А так – отделаюсь ушибами.
Восемьдесят три, восемьдесят семь – удача. Шестьдесят – не туда, но засчитаю в победу. Тридцать второй – промах.
–Садимся! – голос Грея был холоден.
Посадка – это не совсем верный термин. Посадка имеется в виду на платформу или площадку, но в наших условиях, посадка – это выход из-под обвивающего окружения вражеских глыбин, уходит в крутое пике ловким «Секретом» и резкое выравнивание над платформой.
Это финал. Это победа. Триумф! И жизнь.
–Твою ж! – Шенье очнулся первым. – Рамина, не ной! Живы!
Я отсоединила от себя крепления – тело отозвалось болью, видимо, мне тоже досталось. Но, оглядев экипаж, я обнаружила, что, не считая обалдевшего и остекленевшего от страха судового врача, помрачневшего квартимейстера, трясущегося второго боцмана, сжавшихся в углу помощников, востороженно бранящегося старшего боцмана и зарёванной, жалкой Рамины – ничего с нами не случилось.
Грей тоже отсоединил крепления от кресла, глянул на экипаж:
–Все живы? Рамина, ау? Ты вся зеленая.
Рамину тошнило. Бедная девочка не так себе представляла путешествие. Судовой врач очнулся и метнулся всё-таки к ней, и я сползла с кресла, пользуясь паузой. Всё-таки, тело моё изрядно напряглось в этой борьбе, и сейчас ныло. Да и крепления не способствовали удобству.
–Жива? – тихо спросил Грей.
Я кивнула. Пусть творит дисциплинарное взыскание, я сейчас не могу ответить ему по инструкции.
–Команда! – Грей потерял ко мне интерес. – Корабль попал под метеорный поток и это говорит о том, что наша миссия завершена. Мы возвращаемся в Центр, на Станцию. Воспользоваться кораблём мы не можем, так как не знаем уровень его повреждений. Эвакуацию производим на челноке. Аманда – твоё командование. Шенье – твой старпом.
–А вы, капитан? – не понял Шенье, а я смотрела на Грея, смутно чувствуя, что меня где-то он всё-таки обманул.
–Я остаюсь с кораблём. Ожидаю команды Центра, – Грей улыбнулся. – Их распоряжение важнее всего.
–Но капитан…
–Это приказ! – в глазах Грея появился непроницаемый холод.
***
Эвакуация началась слаженно. На платформу под грозной тенью корабля спустили челнок, в него экстренный набор припасов, медикаментов и бортовые журналы. Грей повторил команду и первой в челнок принялись погружать бедную, заикающуюся от страха Рамину. Она вообще, похоже, не соображала, что происходит, цеплялась за боцмана и не желала его отпускать.
Я улучила момент и подошла к Грею.
–Что-то не так, старпом? – спросил он сухо.
Я покачала головой:
–Ты что-то задумал.
–Это обвинение?
–Это факт. – Я усовестилась. – Я не знаю, откуда взялся метеорный поток. Честно. Можешь проверить мои расчёты, там…
–Я знаю, – тихо, чтобы не слышал суетящийся возле нас Шенье, отозвался Грей. – У тебя идеальный расчёт. Был.
Я осеклась. Смутная догадка рождалась в мути мыслей, но я не могла поверить.
–Жаль, что он мне не нужен, – теперь он повернулся ко мне, и в его глазах появилось насмешливое, такое раздражающее меня выражение.