— Эва, я не хотела…
— Мне это неинтересно, — перебила я. — Если ты думала, что я обычная наивная дура, разбалованная отцовскими деньгами, любовью и не вижу, что происходит вокруг, то ты ошибаешься.
— Эва, я думала, что мы станем хорошим подругами. Ты ко мне несправедлива. Я не считаю тебя наивной дурой.
— Я просто хочу до тебя донести, что со мной все эти игры не пройдут, — проигнорировав слова Саши, продолжала я гнуть свою линию. — Мы с папой сами во всем разберёмся. Не вмешивайся сюда и не пытайся мной манипулировать.
— Я не…
— Ты вчера мной манипулировала, — снова не позволила я договорить. — Сыграла на моем чувстве вины. Такими методами дружбу не заводят.
Саша поджала губы, и я заметила, как в ее зеленых глазах замерцали слезы. Весь мой пыл сразу же куда-то бесследно улетучился. Я не переходила на повышенный тон и не сыпала оскорблениями налево-направо, но, похоже, и без этого умудрилась обидеть человека.
Мне пришлось одернуть себя. Купировать новую волну вины. В конце концов, я не без основательно так себя повела. У меня были причины. Причем, довольно веские. Извиниться за свое поведение я не собиралась.
Саша быстрым движением стерла пальцами с лица первые горошины слез и в этот момент ко мне в комнату после стука вошел папа. Взглянув на меня, он тут же перевел взгляд на расстроенную Сашу и нахмурился.
— Что у вас здесь уже успело произойти?
— Ничего, — ответила Саша и хотела уйти, но папа ее остановил и приобнял за талию.
— Вижу я твое «ничего». Почему плачешь?
— Не обращай внимание, — Саша попыталась высвободиться, чтобы уйти, но папа не позволил. Его острый взгляд устремился в мою сторону, и я почувствовала, как по позвоночнику скользнули неприятные мурашки.
— Извинись, — приказал папа.
— Игорь, не надо, — Саша опустила ладонь ему на грудь.
— Надо, Саша, надо. Эва, немедленно извинись.
— За что? — я почувствовала, что снова начинаю злиться.
— За то, что довела мою беременную жену до слез, — холодным тоном отрезал папа.
— Вот как. Так теперь у нас появился железобетонный аргумент на все ваши выходки? Как ты там папа говорил? Будущий наследник, да? А ему ты тоже будешь навязывать общество нужных тебе людей? Или это она? Она тоже должна будет лечь под того, кто тебе угоден? — меня понесло на сумасшедшей скорости, и я просто не могла уже остановиться.
Всё это было до одури несправедливо. Я дала слишком большую волю своим эмоциям, своей обиде. С другой стороны, если бы я этого не сделала, они просто разорвали меня изнутри.
Папа, отпустив Сашу, подошел ко мне. На миг я подумала, что он меня сейчас ударит. Впервые и так сильно, что я просто рассыплюсь на микрочастицы. Но он этого не сделал.
— Ты забыла с кем разговариваешь? — ледяным тоном спросил папа. — Я тебе не дружок из соседнего двора. Я твой отец, Эва. Немедленно попроси прощения у Саши.
В груди заклокотал страх. Ладони неприятно вспотели. Сейчас всё зависело от меня. Но справиться с эмоциями и обидой на этот раз мне не удалось. Не хватило сил.
— Да, забыла, — прошептала я. — Раньше мой отец, действительно, был для меня настоящим другом. Но, похоже, теперь всё изменилось.
Развернувшись на пятках, я направилась в сторону гардеробной, чтобы собрать свой чемодан. Подхваченная щемящей обидой, в эту секунду я хотела только одного, оказаться подальше от этого места.
Глава 8.
Меня никто не удерживал. Этот момент послужил лишь еще одним доказательством, что я всё сделала правильно. И выводы мои оказались тоже верными. Саша создала свою семью, в которой для меня попросту не осталось места, даже самого крошечного уголка, где я могла бы просто тихонько посидеть.
Собрав все вещи, я в мыслях отстраненно себя похвалила за то, что отказалась от затеи брать огромный увесистый чемодан, когда собиралась в путешествие к отцу. Теперь ничто не тормозило мой процесс ухода.
Пользоваться услугами папиного водителя я не решилась, поэтому пока застегивая чемодан, вызвала такси. Слезы упрямо душили меня, но я себе пообещала, что поплачу потом, когда уеду.
Даже встреча с Андреем не вызвала во мне и десятой части тех эмоций, что я переживала теперь. Мои плечи и грудную клетку внезапно сдавил кто-то невидимый, но до одури сильный. Так и хотелось прокричать во всю глотку, чтобы отец разлепил свои глаза и внимательно послушал меня. Но его мои доводы не интересовали.
Когда водитель помог мне погрузить чемодан в багажник мелкая морось превратилась в самый настоящий ливень. Быстро устроившись на заднем сиденье, я зажала замёрзшие ладони между коленями. Лето в этом году, однако умело удивлять своим капризным характером. Но, как ни странно, сейчас его прохлада и сырость меня не раздражали, а даже наоборот — немного успокаивали.