— Можешь не объяснять, я всё видела, — тетя так улыбнулась, словно только что узнала отгадку к головоломке, с которой долгое время не могла справиться.
— Неприятный тип, — наморщив нос, выдала я.
— Наоборот — он очень даже импозантный и привлекательный, — тетя Диана открыла свою красивую маленькую сумочку и выудила из нее позолоченную зажигалку и ментоловую сигарету.
— Импозантный? Привлекательный? — переспросила я и едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. — Самый обыкновенный. Нет, пожалуй, еще самоуверенный и наглый. У меня от него мурашки по коже, — я непроизвольно содрогнулась и обняла себя за плечи, будто замерзла.
— Такой обыкновенный, что тебя до сих пор всю трясет, детка? — тетя Диана тихо засмеялась и подкурила.
— Трясет от злости и холода, — без раздумий парировала я.
— Детка, присмотрись к нему повнимательней, — обратилась ко мне тетя уже серьезным тоном. — Не пожалеешь. Поверь мне.
— Вы с ним знакомы?
— Нет.
— Если не знакомы, откуда вы можете знать, что не пожалею? Вы с ним не разговаривали. Поверьте, он очень неприятный тип. К тому же намного старше меня. Я вообще не понимаю, почему мы об этом сейчас разговариваем, — я пригладила ладонями волосы и глубоко вздохнула.
— Детка, я слишком долго живу на этом свете, — стряхнув пепел в ближайший вазон с живыми цветами, заявила тетя Диана с видом умудренного философа. — И людей на своем жизненном пути я повстречала столько, что и не сосчитать. Они были разными в одном, а в другом абсолютно одинаковыми. Но не в этом суть. Суть в том, что у меня поднакопилось немало опыта и я научилась читать людей. Не думай, я научилась этому не за год и не за два.
У меня назрел вполне резонный вопрос, связанный с тем, почему же тетя Диана не применила свои навыки для обустройства собственной личной жизни. Но не решилась его озвучить.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — тетя забросила зажигалку обратно в сумочку и защелкнула ее. — Почему я раздаю советы, а сама осталась одинока.
Мне стало неловко. Прикусив губу, я посмотрела в ту сторону, где папа с Сашей всё еще стояли с Андреем и о чем-то оживленно общались.
— Незачем смущаться, детка. Я правды не боюсь. Я одинока, потому что совершала одну и ту же ошибку — пыталась слепить из мужчины того, кем он не был рожден и сам не хотел быть. А тут уже и лепить ничего не надо.
— Я прилетела сюда, чтобы просто провести время с отцом и наконец-то познакомиться с Сашей. Мне не нужна лепка, тетя.
Она лишь улыбнулась и в очередной раз затянулась.
— Как знаешь, детка. Как знаешь.
Не успела я подняться по ступенькам, как меня нагнал Миша, чтобы вернуть мою обувь.
— Спасибо тебе большое, — поблагодарила я, забрав ее.
— Ты уходишь?
— Нет. Просто освежусь и…
— Что? Эва, с тобой всё хорошо? — взволнованно спросил Миша, заметив, что я резко замерла, даже не закончив предложение.
— Да, всё в норме. Скоро вернусь, — развернувшись, я всё же поднялась по ступенькам и скрылась в доме.
Глава 4.
Праздник продолжался. Приведя себя в порядок, я обулась и вернулась к гостям. К этому моменту несколько официантов уже принесли большой торт, щедро украшенный разнообразными фруктами и зажженными свечами. Весь фокус внимания гостей тут же сосредоточился на имениннице.
Заметив, что Андрей всё еще находился рядом с моим отцом, я решила занять место неподалеку от Миши. Он как раз вместе с тетей Дианой стояли в противоположной стороне. Андрей неторопливо попивал какой-то алкоголь из хрустального стакана. Наверное, это был виски. И также неторопливо общался с папой. На несколько секунд его взгляд остановился на мне. Едва сдержавшись, чтобы не скривиться, я сосредоточилась на Саше. Как только она загадала желание и погасила свечи, все гости тут же радостно зааплодировали.
Я изо всех сил старалась воскресить свое веселое настроение, которым была охвачена до момента неприятной встречи с этим Андреем. Ни шампанское, ни кусочек торта, полный яркого умопомрачительного вкуса фруктов, шоколада и орехов, ни приятные беседы с близкими и знакомыми людьми так мне и не помогли. Это порядком начало уже раздражать.
Что такого, в сущности, случилось? Ничего, если взглянуть на ситуацию в глобальном масштабе. Тем не менее тот эффект, что произвел на меня Андрей, не просто засел где-то в моей крови, а словно впитался в каждую ее составляющую. Возможно, ситуация стала чуть менее неприятной, если бы я время от времени не ловила на себе взгляды Андрея.
В этих взглядах не было ничего такого, что могло во мне вызвать острый приступ паники или омерзения. Его взгляд нельзя было назвать сальным или липким. Казалось, Андрей просто наблюдал и оценивал мое поведение. Словно пытался проанализировать каждый мой шаг.