Машины, дорогие смартфоны и непомерные карманные деньги, уходящие на клубы и алкогольные напитки, превышающие по стоимости всю мою одежду за всю жизнь. Я не виновата в том, что хожу в разношенной толстовке половину своей жизни; мои родители просто оставили меня одну и отправились на тот свет раньше положенного.
— Рикки, как твои отношения с дядей?
Я поднялась с кресла, оставив окурок на полу и стряхнув с ладони пепел. Шеффилд заметил это и отвернулся, будто давая мне личное время.
— Моё время кончилось, — говорю я, хватая со спинки кресла свою куртку и поднимаясь на ноги.
Коридор школы для меня был чем-то вроде почтового ящика.
Проходя мимо шкафчиков, я часто обращала внимание на надписи, оставленные бывшими и настоящими учениками и замечала разницу между поколениями, которые провели здесь свое время и решили оставить заметки о учёбе.
«Грегори Хэйл — недоумок», «Фил из десятого — урод», а «Тиффани Уильямс — шл%ха».
Тиффани Уильямс — моя одноклассница. Её суть заключается в использовании своей красоты в качестве средства добычи информации и возможности получить любого здешнего красавчика. Везёт ей, наверное…
До тех пор, пока она не повзрослела, я искренне верила в то, что это поколение не настолько потеряно для человечества.
Она была той, кто зубрил до потери пульса, чтобы не получить плохую оценку, той, кто искал учителей целыми днями, чтобы сдать сочинение раньше времени. Я так и не поняла, что именно заставило её так быстро поменять стороны медали.
Интернет, общество или новые друзья. Я разочаровалась в ней, пусть и не имела на это права. Я разочаровалась во всех. И в себе.
Мой локер был рядом с кладовкой, что меня немало радовало, потому что рядом со своими шкафчиками все постоянно обнаруживают записки и послания. Со мной такого не было, я не привлекаю никакого внимания и это меня радует. Меня мало что радует.
На моём шкафчике тугой замок.
Чтобы набрать нужную комбинацию цифр — надо приложить немало усилий, и у меня это получалось. Я закинула туда портфель и захлопнула дверцу, но перед этим увидела воткнутый между двумя учебниками по анатомии листок.
Я никогда не писала на листках.
Вытащив бумажку, я осмотрела её и узнала ровный почерк психолога.
До этого мне не приходилось получать от него послания, оставленные в моём ужасном ящике. Неужели у него хватило смелости подсмотреть мой пароль?
Порывшись в списке воспоминаний в голове, я вспомнила недавний его визит.
Он подлетел ко мне, прижавшись к соседнему шкафчику и положив на руку на мою дверцу, тем самым желая привлечь внимание. Все его замашки и привычки втерлись в мою голову с первых недель нашего знакомства, когда он только начинал вырывать из меня куски информации о моей жизни.
Я помню, что Шеффилд наклонил голову, всматриваясь в выражение моего лица и заявил мне, что я слишком мало сплю и выгляжу болезненно. На внутренней стороне моего шкафчика был нацарапан код.
От бумажки пахло ароматизаторами из автомобиля.
«Поспи».
Я смяла бумажку и выбросила её в ближайший мусорный бак.
Он говорит мне это каждый наш с ним разговор, но я никогда не могу уснуть вовремя.
Проблемы со сном стали моей главной мыслью с тех пор, как я начала учиться в старшей школе.
Нудные лекции о взрослении, глупые рассуждения о будущем и сломанные нервные клетки, превратившиеся в ничто. Каждый считает своим долгом напомнить мне о том, как сильно я испортилась и насколько мои мешки под глазами стали синими.
Я не сплю, потому что мои глаза не в силах сомкнуться, и я засыпаю уже под утро.
Шеффилд раньше думал, будто я принимаю наркотики, но я даже не пью последние несколько недель.
Мой порок — изредка алкоголь и завышенные ожидания от других. Такие вот последствия жизни с дядей — всегда есть что выпить.
Шеффилд понимает меня.
Иногда он даже предлагает мне настоящего, оплачиваемого психолога или психиатра, но я не соглашаюсь. Он проверяет меня на прочность, и я выдерживаю.
Семнадцатилетняя одиночка в поисках себя — так назвал меня Шеффилд в первый день, когда я завалилась к нему в кабинет в старенькой футболке и заулыбалась немного пьяной улыбкой.
Очаровательный ублюдок с татуировкой и дьявольским оскалом — подумала тогда я. Это было грубо с моей стороны, но его глаза…
Я шла домой новой дорогой. Каждый раз я обходила половину района, лишь бы потратить на дорогу больше времени.