Ветер бил мне в лицо, разметая в сторону волосы и позволяя глотать целые комки из воздуха. Из меня выбивало дух всякий раз, когда я пыталась подняться с места и выпрямиться. Видимо, это и не требовалось.
Мэрилин снизила скорость.
Пейзаж вокруг стал более различим и я поняла, что мы несёмся по трассе, вокруг ни единой души, а у меня в сердце — словно чёрная дыра, раздирающая грудь на части. Может быть, так только казалось, но если бы я преувеличивала, то была бы последней эгоисткой.
— Такие поездки всегда мне помогали, — впервые за долгое время сказала Мэри, повернувшись ко мне и криво улыбаясь, — Особенно, когда родители начинали разборки насчет учёбы и всего подобного. У меня тогда был Бьюйк 70-х годов, знаешь, такая неплохая машина… Я часто уезжала посреди ночи, чтобы выбросить из головы все мысли. Я знаю, что у тебя не всё в порядке и надеюсь, что ты мне всё расскажешь, потому что я не хочу поручать это Дастину. Я знаю, что ему ты этого не сможешь рассказать. Почему-то я уверена в этом на все сто.
Я киваю. Она говорит всё настолько верно, будто прочла мои мысли. Она понимала моё состояние с единого взгляда, раз уж решилась на эту поездку.
Терпеливо выжидая моего ответа, женщина закурила, оставив руль. Трасса была пустая, так что я не переживала о возможных последствиях.
Она протянула мне пачку, даже не глядя.
Да, думаю, мне это нужно.
Я взяла одну сигарету и молча зажала её в зубах.
Мэри, закурив свою, кинула зажигалку мне.
Скрестив ноги, я сползла на сиденье и откинула голову, глядя на тёмное небо и практически не ощущая ничего вокруг. Лёгкие заполнил тяжёлый дым, проникая сквозь клетки и растворяясь.
Я выдохнула всю боль наружу, оставив внутри небольшой осадок. В голове было так пусто, что я сама этому удивилась.
— Спасибо тебе, Мэри, — сказала я, выкидывая окурок в автомобильную пепельницу и поднимая на неё взгляд.
Женщина смотрела на меня с интересом и улыбалась нежной материнской улыбкой. Её руки держали руль, но ей не требовалось смотреть на дорогу, потому что до сих пор я не увидела ни единой машины.
— Не стоит, — в конце концов ответила она, пожав плечами, — Я прекрасно тебя понимаю, поверь мне. Сейчас, в твоём возрасте, всё вокруг кажется настолько чужим и странным, что ты не можешь найти ни одного верного ответа на свои вопросы. Честно говоря, никто и никогда их не найдет, в каком бы возрасте ты ни была. Некоторые вопросы так и остаются без ответов, но некоторые люди делают свои личные выводы: для них они кажутся верными. Я могу сказать тебе лишь то, что я поддержу тебя всегда, когда ты только попросишь, потому что, веришь ты или нет, я уже слишком к тебе привыкла.
— И я к тебе. — шепотом сказала я, мягко улыбаясь Мэрилин.
Она протянула руку и поправила мои волосы, её мягкие руки приятно касались моего лба. Это успокаивало, и вскоре я прикрыла глаза.
Мэри включила магнитолу и поймала неплохую радио-волну, на которой я с легкостью узнала песню родной группы Nickelback.
Поджав губы, я снова пропала в пучине собственных эмоций и чувств, утонув в них с головой.
Мэрилин напевала песню, заставляя меня стыдиться собственных слёз.
«Если бы сегодня был твой последний день, а завтра было бы слишком поздно…»
Я сглатываю, широко улыбаясь и глядя на яркую и сильную духом женщину, стараясь не показывать ей собственной слабости. Я могла физически ощущать, как в открытом салоне автомобиле зарождается новое, более сильное чувство.
«Попрощался бы ты со вчерашним днём?»
Мэрилин продолжает петь, её красивый голос разливается по моему разуму, отключая речевую функцию и создавая чувство безоговорочной безопасности.
Я восторгаюсь тем, что она всё ещё держится. Я смахиваю слёзы тыльной стороной ладони и гляжу вперед, на то, как краешек солнца выглядывает из-за горизонта и пытаюсь улыбнуться, однако, губы дрожат, превращая улыбку в непосильную пытку.
«Жил бы ты каждым мгновением так, словно оно последнее?»
Я смеюсь, поддаваясь самой сильной в моей жизни слабости и поправляю волосы. Мэрилин продолжает петь, будто не обращая на меня внимания, но я знаю, что она всё понимает и всё видит так, как никто другой.
Когда мой смех умолк, и я просто молча смотрела на дорогу, Мэрилин посмотрела на меня и развернула машину, скрипя шинами.
***
Мы с Мэри, держась за руки, стояли на влажном песке, позволяя Атлантическому океану хлестать наши ступни прохладными волнами.
Вокруг светлело, солнце поднималось медленно, окрашивая небо в нежные лиловые, розовые и оранжевые цвета, превращая его в одну из самых волшебных вещей, когда-либо существовавших на планете.