— А кто этот твой знакомый? И в честь чего праздник? — у Мэрилин было такое счастливое лицо, пусть она и пыталась это скрыть, но мне хотелось знать, что именно заставляет её чувствовать себя такой радостной.
— Генри Нортвест, — небрежно бросила она, — Учился со мной, только на несколько курсов старше.
Я кивнула, всё ещё улыбаясь. Пальцами коснувшись приятной ткани платья, я провёла по нему ладонью и нахмурилась. Материал был очень приятным и гладким, что подтолкнуло меня на определенные мысли.
— Он определенно к тебе что-то чувствует, — сказала я, посмотрев на Мэрилин, которая, услышав, что я сказала, сразу же залилась розовой краской и опустила глаза.
— Нет, — она скривила губы, — Просто дружеский жест.
— Другу не дарят платья такие, как это, — я улыбнулась ей, — Ты не покупала мне дешёвые футболки.
— Ты мне дорога, Ри! — возмущенно воскликнула женщина, сгребая платье в руки и относя его в гардероб.
Я прошла за ней, слушая, как она что-то бубнит себе под нос и нервно перебирает в руках локоны волос. Её глаза бегают с одного окна на другое, и я удивленно поднимаю брови. Меня забавляло подобное поведение Мэрилин, потому что до этого я никогда не видела её настолько взволнованной чем-то, кроме меня или её брата.
— И ты ему дорога, как видишь, — произношу я с намёком.
Она расширяет глаза и смотрит на меня так, будто я сказала какую-то невероятную чушь.
— Бред. — только и говорит Мэри, взмахивая ладонью и возвращаясь на кухню. Она села за стол, двинув ближе к себе ноутбук и что-то сосредоточенно набирая в поиске.
— Мэри, сколько тебе лет? — спрашиваю я, почему-то имея предположение о том, что она не захочет отвечать.
Однако, она его умело опровергает.
— Сорок один.
— А мне сколько? — спрашиваю я, садясь рядом и глядя прямо на её лицо.
Было странно видеть, что взрослая состоявшаяся женщина не может принять к сведению, что кому-то очень нравится. Возможно, даже не просто нравится.
В моей ситуации пусть и было сложнее определиться со своими чувствами, но когда в таком возрасте получаешь столь дорогой подарок от давнего «друга», то сомнения должны автоматически испариться, словно по взмаху волшебной палочки.
— Семнадцать. — говорит женщина, глядя на меня в ответ.
— Кто из нас глупее, раз уж ты не можешь принять то, что мужчина испытывает к тебе подобные чувства, что приглашает вас двоих к себе на мероприятие?
— Ну, тебе скоро восемнадцать…
— Мэри, — твердо произношу я, — Такие подарки не дарят просто так, без повода. Раз уж Генри пригласил тебя, а вдобавок, ещё и подарил такую дорогостоящую роскошь… Я не разбираюсь в такого рода подарках, но могу сказать, что мне бы пришлось работать на это платье несколько лет.
Помолчав, видимо, воспринимая информацию, Мэрилин вдруг кивнула, а затем обратилась ко мне.
— А ты в чём пойдешь?
— Я? Я не пойду. — сразу же ответив, я поднимаю руки в жесте.
Она несколько секунд внимательно на меня смотрит, а потом отодвигается от стола и складывает руки на груди.
— Кто только что доказывал мне, что Генри в меня влюблён? Вот эта вот девчонка, — ткнув меня в грудь, Мэрилин продолжает, — неужели мне теперь придётся доказывать тебе, что ты должна идти туда хотя бы для того, что не сидеть сутками дома в окружении четырёх стен?
— Не убедительно, — сказала я, — Всю жизнь просидела.
— В общем, делай, что хочешь, я потащу тебя туда за ноги. — решила Мэри, растрепав мои волосы и подходя к холодильнику.
Она достала воду и сделала несколько глотков, прежде чем посмотреть на часы.
— У нас ещё полно времени, так что будем делать? Может, пройдёмся по магазинам и посмотрим тебе новенькое платье? Что хочешь.
— Не хочу, — ответила я, качая головой, — того платья, которое ты купила, достаточно.
— Какого? — недоумевая спросила Мэри, опираясь на холодильник, — Я не помню.
— Чёрного. — ответила я.
— Чёрного? — переспросила женщина, на несколько секунд задумываясь, — Да, думаю, будет неплохо. Будем вдвоём в тёмных платьях. Тем более, большинство будет в ярких, — пожав плечами, Мэрилин оторвала плечо от холодильника и подошла к столу.
— Я не очень хочу идти, — честно призналась я, — Тем более, я никого кроме вас там не буду знать.
— Ну почему же, — сказала Мэри, присаживаясь напротив и складывая руки в замок; на её лице было написано, что она всем сердцем желает меня уговорить, — Там будет лейтенант Уильямс, сержант Дэвис, их общие друзья.
Слова о полицейских из участка слегка подбодрили меня. Со стороны они не показались мне плохими людьми, наверное, потому, что они были друзьями Шеффилда. У меня никогда не было друзей, поэтому я и понятия не имела, каково это — когда тебя приглашают гулять, на День Рождения или даже просто садятся рядом, чтобы поговорить на перемене. Что-то не позволяло мне заводить настоящих друзей, но сейчас у меня их сразу несколько.