Я улыбнулся и, встав с дивана, отпустил руку парня и помог тому подняться.
— Наскалов! Почему не попросил отпустить?
— Потому что никогда не сдаюсь.
— Почему представился?
— Кто-то должен сказать врачу мою фамилию, потому что через минуту отключился бы от болевого шока, — Лазарев поправил пиджак. На его лице не дернулся ни один нерв, он будто и не валялся на полу пару секунд назад.
— Олег!
— Сергей, — его бровь дернулась, но все же он протянул мне свою правую руку, которая была скручена пару минут назад.
— О! Вы познакомились? — в кабинет вошел Моисеев. Его вьющиеся с проседью волосы были влажными, он нервно провел по ним рукой и сел в кресло, сложив руки в замок. Легким кивком старик показал в сторону кресел. Он, видимо, уловил, как парень поморщился, когда упал в кресло. — Что с рукой?
— Потянулся неудачно, — Лазарев обладал лицом, по которому сложно понять то, о чем думает человек. Хорошее качество, сам обладал такой чертой, которая спасала меня каждый день.
— Никто не звонил? — я отвлек внимание старика, который сверил паренька своим пристальным взглядом.
— Нет, — Моисей наклонился и достал из-под стола бутылку коньяка.
— Мне нужен тот, кто может ответить на все мои вопросы, — я встал, застегивая пиджак.
— Для этого я вызвал Лазаря, думаю, что вы найдете общий язык.
— Если что, звони, — я махнул рукой, направляясь к дверям. Серега подскочил, направляясь вслед за мной. Мы шли по коридору молча, оказавшись на крыльце, я обернулся, чтобы рассмотреть парня при дневном свете. Высокий, крепкого телосложения, серьезные глаза. Он внимательно прошелся по мне сверху вниз и отвернулся, словно увидел то, что хотел.
— Ее последний раз видел шофер. Он привез ее в 8:30 к универу.
— Давай поговорим с ним?
— Давай, — парень безразлично дернул плечами и направился по узкой тропинке.
Я шел следом, рассматривая территорию дома. Четырехметровый забор из серого камня изнутри был увит лианами ползучего винограда, листья которого были ярко-красного цвета. По углам стояли вышки, в которых сидели охранники. Вдоль забора тянулась толстая цепь, видимо есть собака.
«Да, постарались на славу!»
Высокие деревья скрывали дом от посторонних глаз, зато пустое пространство между четкой линией посадки и забором просматривалось, как на ладони. Многочисленная охрана не мешала хозяевам, и наоборот, парням ничто не мешало просматривать забор. У высоких ворот сидело два пса, которые зарычали, заметив меня, их не унимало даже грозно «фуканье» ребят. Я внимательно осмотрел парней: черная форма, высокие ботинки, на поясе кобура, рация и наручники, за спиной калаши.
— Хм….
— Разрешение есть. Психолога проходят, можешь не бояться, — хмыкнул Лазарев, открывая деревянные двери большого амбара.
Конюшня? В воздухе стоял характерный запах, смешанный с ароматом свежескошенной травы. При нашем появлении со всех сторон раздалось ржание. Я чуть помедлил у жеребца, который больше всех возмущался. Моя рука медленно стала приближаться к нему, пока не ощутил шелковистую шерстку. Он перестал стучать копытами, но продолжал недовольно фыркать, изредка обнажая зубы. Красавец! Черный, как ночь, грива переливалась на солнце. Я заметил еле заметную косичку на его челке и улыбнулся, обводя взглядом загон. Точно! Около ворот стояли женские высокие сапоги, на крючке высели крохотные кожаные перчатки. Игрушка хозяйки…
Я ускорил шаг, догоняя Лазарева, который скрылся за маленькой дверью, скрытой высокой копной сена. Я остановился перед тем, как заглянуть, прямо за дверью была узкая лестница, уводящая вниз. С каждым шагом голоса и звуки становились все отчетливей.
— Сука! Где моя жена? — я не стал выходить на свет, оставшись стоять на последней ступени. В центре огромного помещения стоял парень, руки которого были связаны и подняты высоко над головой. Он был подвешен на крючке, его ноги еле доставали земли. Ну, конечно, а то я стал уже разочаровываться в Моисееве. Начал со своих, под раздачу попал тот, кто видел ее последним.
— Я высадил Яну Викторовну у входа в универ. Согласно инструкции дождался, пока она войдет. Выбрал для парковки место, откуда был хороший вид на вход. Я видел всех, кто подъезжал, кто выходил. Но Яны Викторовны среди них не было. Когда она не вернулась через 62 минуты, позвонил, но ее телефон был отключен. Тогда я отправился внутрь, при этом сообщив о нештатной ситуации Виктору Викторовичу. Холл был пуст, я подошел к охраннику расспросить. Он ответил, что сегодня занятий не было. Я дал ему денег, а он помог обойти все этажи, мы проверили все аудитории, туалеты, библиотеку и административные кабинеты. Я показывал фотографию каждому, кого встречал, но никто ее там не видел! — парень говорил спокойно, несмотря на то что все его лицо было залито кровью, которая хлестала из рассеченной брови.